Десять встреч с мужеством

Когда самолет скрылся за зубчатой кромкой тайги, черноволосый взял Юру под руку и повел к зданию Аэрофлота.

— Ну вот что, гражданин юный Вертер с киренской пропиской, — говорил он по дороге, — на все, что ты говорил мне в машине, — наплевать и забыть. Новая Атлантида нехай остается на дне бассейна помер два. А вот если хочешь быть человеком — приходи завтра сюда на аэродром в шесть часов утра с вещами и со справкой от папы с мамой, что отпускают тебя на все четыре стороны.

— Это зачем? — удивился Юра.

— Будешь работать у меня в геологоразведочной партии. Ты мне, парень, чем-то нравишься. Чердачок у тебя, видно, не пыльный — соображаешь хорошо. Силенка есть. Жюля Верна опять же наизусть знаешь. В общем геолог из тебя получится.

— А что вы ищете?

— Алмазы ищем в тайге, на Нижней Тунгуске.

— Алмазы? — переспросил Юра, и рот сам по себе остался незакрытым.

— Ага, алмазы, — спокойно ответил черноволосый. — И найдем. Обязательно найдем. Ну?

Юра нерешительно остановился.

— Прямо так завтра и приходить?

— Прямо так и приходить.

— А как же мореходка? Я же капитаном хочу стать.

— А ты у нас год поработай. Не понравится — уйдешь будущей весной в свою мореходку.

Юра смотрел в шальные, веселые глаза своего собеседника и чувствовал, что сейчас, именно в эту минуту, должно произойти что-то очень важное и решающее в его жизни.

— А кого спросить завтра на аэродроме? — спросил он, проглотив подошедший к горлу комок.

— Спроси Файнштейна, — коротко ответил геолог и подмигнул Юре черным, как антрацит, глазом.

Так на аэродроме города Киренска началась дружба между иркутским геологом, демобилизованным старшим лейтенантом коммунистом Григорием Файнштейном и киренским юношей Юрой Хабардиным. Забегая немного вперед, скажем, что дружба эта привела к тому, что несколько лет спустя, в 1957 году, в опубликованном 22 апреля постановлении Комитета по Ленинским премиям, присуждаемым за наиболее выдающиеся работы в области науки и техники, в списке геологов, принимавших участие в открытии промышленных месторождений якутских алмазов, рядом с фамилией Файнштейна стояла и фамилия Хабардина. А еще через полгода Григорий Файнштейн и Юрий Хабардин были награждены орденами Ленина.

Как и все мальчишки, выросшие на Лене, на широком таежном раздолье, Юра Хабардин был ухарь и отчаюга. Ему ничего не стоило, например, залезть на 50-метровую лиственницу, а потом совершить оттуда головокружительный двухминутный спуск на одних руках, похожий для человека непросвещенного на естественное падение. Он перебирался вплавь через бурные таежные реки, которые не решались форсировать даже на лодках опытные плотовщики, ходил один на один с рогатиной на медведя, участвовал в знаменитом штурме самого грозного и непроходимого вилюйского порога Улан Хана. Все затаенные страсти путешественника и искателя приключений проснулись в нем и требовали яркого, необычного проявления.

Жизнь в тайге, ночевки у костров, маршруты по долинам безлюдных северных рек, романтика поисков полезных ископаемых — все это так захватило Хабардина, что о мореходном училище, о всех своих мечтах и помыслах он забыл в первый же год работы в Тунгусской экспедиции, в геологоразведочной партии Григория Файнштейна.

Геологи Тунгусской экспедиции стирали с карты «белые пятна», поисковые маршруты проходили по местам, где до этого ни разу не ступала нога человека. Геологи как бы продолжали пути первых русских землепроходцев, впервые вышедших на могучие притоки сибирских великанов — Енисея и Лены. И если неприступные горы и свирепые реки были уже открыты ими, то Тунгусской экспедиции предстояло выполнить более трудную и серьезную задачу: найти среди этих неприступных гор, в долинах этих свирепых рек и нанести на карту первые месторождения алмазов.

…Юра попал в тайгу зеленым юнцом, прямо со школьной скамьи. И тайга стала для него настоящей школой жизни. Профессия геолога вырабатывала в недавнем десятикласснике лучшие человеческие качества — выдержку, настойчивость, неприхотливость. В двадцать лет Юрий Хабардин, повзрослевший, возмужавший в суровых северных походах, превратился из мечтательного мальчишки-ухаря в спокойного, уверенного в себе, волевого мужчину. Нелегкая жизнь в таежных джунглях, упорное единоборство с жестокой природой закалили и воспитали его. Юра теперь даже и думать не мог о том, что есть на свете более интересные профессии, чем профессия геолога.