Десять

Пока огонь съедал лодочный сарай, Мэг оторвала Ти Джея от пола и наполовину вытянула, наполовину вынесла его в ночь.

ТРИДЦАТЬ ВОСЕМЬ

Мэг вздрогнула и потянула тонкое одеяло к ушам.

— Замерзла? — спросил Ти Джей.

— Неа, — соврала Мэг. Она посмотрела на него сверху вниз, хотя едва могла видеть его лицо. — Просто устала.

— Ты не умеешь врать.

Это правда, и Мэг не имело смысла отрицать. Она замерзла и отчаянно пыталась скрыть любые признаки этого. Мэг подняла голову и уставилась в темноту ночи. Сейчас им нужно сохранять позитивный настрой. Плюс номер один — они все еще были живы, хотя в плече Ти Джея и застряла пуля и он потерял много крови. Нет, позитивный настрой, сказала Мэг сама себе. Верно. Все еще живы.

Плюс номер два — дождь прекратился. Они сидели на насквозь отсыревшем причале, лишь с одеялами, защищавшими их от холода, но это правда — больше никакого дождя. Ура-а.

Она пыталась держаться за эти два положительных момента в тщетной попытке уберечь разум от ужаса всего произошедшего. Ее лучшая подруга умерла. Насильно. Бессмысленно. Мэг не спасла ее. Спасла только Ти Джея, но и то едва-едва.

Они сидели на камнях у лодочного сарая, пока не догорели последние его угли. По крайней мере, там было тепло, и ни одному из них не хотелось возвращаться в дом. Но Мэг в конце концов пришлось. Чтобы пережить ночь, Ти Джею нужно тепло. Она ни на лишнюю секунду не задержалась там, лишь схватила из гостиной несколько одеял и пузырек обезболивающего из кухни.

О, и самый длинный, острый нож, который только смогла найти. Она видела горевшего Тома, когда перед ней рухнул лодочный сарай. Но это совсем не означает, что она целиком и полностью уверена в его смерти.

Потом они с Ти Джеем медленно побрели к причалу. К этому времени он совсем ослабел, для поддержки опираясь на Мэг, и когда они добрались до причала, она практически несла его.

Ти Джей улегся головой ей на колени. Она слышала его рваные вздохи, боль, наверное, пронзала его плечо каждый раз, когда он шевелился.

— Сильно болит? — спросила она. Он бы все равно не ответил правдой, но ей было мучительно слышать каждый вдох, каждое мгновение агонии.

— Да нет, — ответил он сквозь стиснутые зубы. Ей подумалось, помогло ли обезболивающее вообще.

— Ну и кто из нас теперь врет?

Она погладила ему лоб. Он вздрогнул под ее прикосновением, и она убрала руку. Лоб был липким, неестественно горячим, словно в лихорадке. Это не хорошо.

— Теперь нам надо надеяться, что паром вернется, — сказал Ти Джей.

— К черту паром. — Мэг поглаживала его по щеке. — Думаю, наш костерок послужил маяком береговой охране. Все в Рош Харбор должны были его заметить. Могу поспорить, вертолеты будут, как только рассветет. — На самом деле, она почти молила, чтобы так и было. Если появится береговая охрана, Ти Джею сразу окажут медицинскую помощь.

Он задрожал.

— Хорошо бы.

В двадцатый уже раз за этот час Мэг посмотрела на горизонт. Небо светлело? Она не была уверена. Она так долго смотрела в темноту и больше не могла сказать, заметили бы ее глаза слабый румянец зари. Но чернота неба, казалось, принимала багрянистый оттенок. Ночь наконец заканчивалась?

— Солнце встает, — сказал Ти Джей. Он даже не открыл глаз.

— Мы справились. — Мэг заправила одеяло за его здоровое плечо, стараясь не прикасаться к тому, в которое стреляла. Сейчас это не было обманом зрения. Багрянистый оттенок неба сменился с темно-синего до бледно-желтой полосы у самого горизонта.

— И скоро будем дома, — добавила Мэг. Большую часть ночи она болтала о всякой ерунде. Что они будут делать, когда вернутся на материк. О колледже осенью. Лос-Анджелесе. И пляжах. И знаменитостях. Лишь бы не думать о настоящем.

— Ага, — согласился он. Прищурил глаза. — Но часть нас навсегда останется на этом острове.

Мэг не могла не улыбнуться.

— Уверен, что ты не писатель?

Пара ямочек появилась на лице Ти Джея, когда рот изогнулся в улыбке. Она наклонилась и чмокнула его в губы.

— Я рада, что ты все еще можешь улыбаться, — сказала она и отстранилась.

— О, ну знаешь, почему бы не улыбнуться? Мои друзья умерли, а ты в меня стреляла.

От напоминания о то, что Минни мертва, все внутри нее упало. Ее подруги больше нет, она убита прямо на ее глазах. Их последние часы вместе были сущим кошмаром, и сколько же между ними было недомолвок! Мэг так старалась спасти их обеих, а теперь чувствовала вину, что пережила этот ад, а Минни — нет.

Наверное, Ти Джей ощущал подобное по отношению к Ганнеру. У них когда-нибудь пройдет вина из-за того, что они выжили? Не говоря уже о том, что она в него стреляла. Он простит ее? Простит ли она сама себя?

Мэг могла попытаться объяснить свои действия, но она хотела убедиться, что расставила все точки над «и».

— Я стреляла, чтобы убить. Я думала, ты убийца.

— Мы все были подозреваемыми.

— Вот как? Значит, ты думал, что это я все совершала?

— Нет. — Ти Джей усмехнулся, что мгновенно перешло в болезненный, сухой кашель, сковавший все тело.

— Вот видишь? Это значит, что я худший человек на планете.