Десятая муза

Наш Цицерон! Я так мечтала
хвалебный гимн вам сочинить,
но для того, чтобы хвалить,
я вас должна понять сначала.
У вас поклонников немало,
я к ним принадлежу сама:
в речах искусны вы весьма,
их мудрости нельзя не верить,
и все ж никто не мог измерить
величье вашего ума.

Вы словно море: ведь оно

нас повергает в изумленье
и дразнит нам воображенье,
хоть недоступно взорам дно.
И пусть нам, смертным, не дано
проникнуть в тайны сей пучины,
довольно бросить взгляд единый
на зыблемую ветром гладь,
чтобы пред ней затрепетать
и превознесть ее глубины.

Коль мудрость — без конца и края,

нельзя постичь ее вполне, —
и потому простите мне,
что я хвалю, не понимая.
Вас буду воспевать всегда я:
коль, вашим внемля словеса́м,
пойму их с горем пополам,
я их с умом хвалить готова;
когда же не пойму ни слова,
я на слово поверю вам.

ЛИРЫ

ЛИРЫ, продиктованные желанием рассеять необоснованные ревнивые подозрения

Безжалостен твой взор...
Что ж, Фабьо, я приму, не протестуя,
мой смертный приговор, —
но прежде выслушай меня, прошу я:
к чему бы грешник ни был присужден,
на исповедь имеет право он.

Поверив в оскорбленье,

что якобы тебе я нанесла,
меня в ожесточенье
ты проклял, Фабьо. Как, скажи, могла
взять верх молва, где правды нет ни грана,
над мудростью, не знающей обмана?

Как мог моей вине

поверить ты, глазам своим не веря?
Надел на шею мне
ты петлю, с милосердьем лицемеря.
Меня карая щедрою рукой,
над милостью дрожишь ты, как скупой.

Коль неверна была я,

пусть молнией сразит твой гнев меня,
коль увлекла другая
меня любовь, пусть не прожить мне дня!
Коль отдана любовь на поруганье,
о жизнь моя, дай смерть мне в наказанье!

И если я хоть раз

взглянула на кого-нибудь другого,
иль из любезных фраз
другому подарила я хоть слово,
иль слов его ждала я, не дыша, —
лиши меня души, моя душа!

Умру я, не дерзая

сражаться с незадачливой судьбой,
и лишь молю тебя я:
позволь мне выбрать смерть мою самой.
Смерть предоставь в мое распоряженье,
коль жизнь я отдала в твое владенье.

И не грехи мои

меня убьют, — я сражена любовью.
Умру я от любви
и смертью положу конец злословью.
Меня любовь казнит, но не вина, —
достойней смерть, коль от любви она.

И я прошу прощенья

за те обиды, коими, любя,
в ответ на подозренье,
быть может, оскорбила я тебя...
Но ты, кто мнит, что я любви не стою,
мирись и ты с моей неправотою.

ЛИРЫ, в которых выражены горестные чувства, вызванные долгой разлукой с любимым