Десятая невеста

   Не знаю почему, я поверила. Как он мог это устроить? Как он мог помешать Ворону болтать, что вздумается? Ведь Текки был если и не Камичиро, то приближенным к нему – тем, которому доверили исполнять роль императора. Как мог проклятый, предназначенный смерти, заткнуть рот такому человеку? Но я почему-то не усомнилась. И поняла, что мне и впрямь нечего об этом волноваться: все будет, как он сказал.

   - Но ты его не убьешь? – на всякий случай спросила я.

   - Нет. Не волнуйся. Очнется, и сможешь обжиматься с ним сколько захочешь.

   С этими словами он направился к себе, давая мне понять, что разговор окончен.

   - Эй! – я догнала его и, ухватив за рукав, заставила развернуться. – Это еще что должно означать?

   - Ты меня слышала.

   - А ну возьми свои слова обратно.

   - И не подумаю.

   - Да как ты можешь так говорить со мной! Что ты вообще обо мне знаешь!

   - Ты привела сюда человека из дворца. Что ещё я должен о тебе знать?

   - Я его не приводила! Он меня выследил!

   - Да ты вроде и не сильно сопротивлялась, – заявил он. - Может, ты его нарочно все подстроила! Для свиданий места лучше не найти!

   Моя рука сама собой взлетела, чтобы залепить ему оплеуху, но он поймал ее на полпути – и тут же разжал пальцы.

   - Да ты ревнуешь, – пораженная догадкой, выговорила я.

    - Еще как, прямо с ума схожу! – отозвался он.

   Мы сердито уставились друг на друга. Я вспомнила, зачем пришла, и решила сдаться: не время воевать. Сказала примирительно:

   - Я предупредить тебя пришла. Чтоб ты во дворец не совался. Там куча стражников. Кто-то видел тебя.

   - Когда?

   - Когда ты навестить меня приходил.

   - Я не приходил, – сказал Айю.

   Стало быть, намерен продолжать дуться. Ну что ж, ладно. Оба мы понимали: я знаю, что он лжет, и он знает, что я знаю. Но он хотел, чтобы я поняла его и сделала вид, что поверила. Я поняла и другое: он и впрямь ревновал, но также знал, что я насчет Ворона не виновата – однако не ревновать все равно не мог и злился из-за этого. Я прямо читала по его лицу, что он и готов извиниться, но язык не поворачивается: как начать-то после всего, что мне наговорил.

   - Ну и хорошо, – сказала я. – Значит, там какого-то другого красноглазого демона заметили. А нам с тобой волноваться не о чем.

   Он подавил смешок, и я прямо почуяла, как его попустило. Айю с признательностью взглянул на меня:

   - Прости.

   - Ладно уж, – сказала я. – Проехали. А ловко ты императора вырубил. Научи!

   Мы ещё немного посидели на бережку, потом он меня проводил, и я побежала спать. На сердце у меня было легко.

***

Утро выдалось пасмурное, прохладное, моросил мелкий противный дождь. Я сбегала к распорядителю поговорить насчет теплой одежды, как научил меня Замочек. Мо Му снова не было, и я спросила, когда он вернется.

   - Никогда, – ответил новый распорядитель. – Его же выгнали.

   - За что?

   - Ну как же. Он императорскую невесту отправил в город, когда там начался бунт. Подверг ее жизнь опасности. Его величество велел уволить его с должности и сослать на работы в поля.

   - Так ведь сам император приказал меня выгнать! – воскликнула я. – Как можно наказывать за это Мо Му? У него же семья, дети!

   - Не дело сына Неба беспокоиться о таких вещах. А Мо Му обязан был подумать об этом.

   Возвращаясь, я кипела от гнева. Лишить места ни в чем не повинного человека, который верой и правдой служил во дворце много лет! К длинному перечню преступлений Камичиро, за которые он заслуживал жестоких кар и презренья, я добавила еще одно.

   На выходе с хозяйственных дворов я столкнулась с Брунгильдой и ее будущим мужем. Они рассказали, что после того, как прибудут детки Брунгильды, кузнеца освободят от императорской службы, и всей новой большой семьей они поселятся в городе и откроют там кузню.

   Сухопарый, жилистый мужик, в два раза меньше Брунгильды, с вострым взглядом узких темных глаз, мне понравился. Он сказал: они с Брунгильдой слышали, как я спасла Со Фу.

    - Теперь-то ты наверняка любимица императора! – сказала Брунгильда.

   - Да хоть бы понять, какого именно, - ответила я. – Со Фу сказал: догадайся, чего хочет император. Мне-то откуда знать.

   Брунгильдин кузнец ухмыльнулся и что-то сказал на чиньяньском. Брунгильда перевела:

   - Говорит, император такой же человек, как другие, а все люди хотят одного и того же.

   - Чего?

   - Чтобы их любили такими, какие они есть.

ГЛАВА 18

Я должна, должна была догадаться. Все сходилось, ошибки быть не могло: Камичиро – это Неми. Белый как соединение всех цветов, человек, который пожирает девиц (ну просто потому, что они ему не нужны – он же мужчин любит) и император, который хочет, чтобы его любили таким, какой он есть. Этого все хотят, как верно заметил муж Брунгильды, но для тех, кто отличается от большинства, это особенно важно.

   Теперь я знала, кто Камичиро, но вот беда – из всех императоров ему я, пожалуй, меньше всех нравилась. Оставалось загадкой, почему он подарил мне заколку и вступился за меня. Я-то, грешным делом, временами думала, он бесится оттого, что влюблен в меня, а я все с другими хоровожусь, но теперь стало ясно: он просто ревновал. И при такой его ко мне неприязни – как мне узнать у него что-то про шлем?..