Десятник особой сотни

Сначала выехали двое варягов, следом пригнувшись под воротной перекладиной, покачиваясь в седле, на широкой улице появился Ставка. Только поднял голову и расправил плечи, как летящий арбалетный болт сбил колпак, отороченный бобровой шкурой и вошел точно в лоб, застряв в черепе.

«Пора почтить Святослава письмецом», – увидев результат трудов своих, подумал Лиходеев.

«Ты о себе подумай. Расслабился в корягу» – напомнил о действительности Лука.

Эт точно!

Не стал медлить. Бросив рядом с укрытием самострел, купленный у рыночного торговца, действительно бабская штучка, нормальный бы снес пол черепа, пробежал по беспризорному двору, перемахнув через забор, и был таков.

Утро раннее не задалось. Князюшка не на шутку разозлился. И ножкой топал, и грозил карами, какие есть в арсенале каждого правителя, а уж орал! Мама роди меня обратно! Бедный Злоба просто мечтал провалиться сквозь землю и только оттуда слушать все словесные нападки на его службу, и на него лично. А всему виной послание, которое утром принесли Святославу и минуя боярина всучили в собственные руки суверену. Писано было грамотным человеком, сразу подметил. Лапотный боярин так бы не написал. А этот, поди ж ты! Разложил все по полочкам, с примерами и дальнейшим ходом событий. Вон как поворачивает словесы:

«Милостивый государь, князь Черниговский. Довожу до вашего сведения, что лично имею претензии на ваши деяния в стольном граде Курске. То, что вы пришли войной в сю землю, захватили город, пожгли, пограбили и похолопили часть населения, это остается меж вами и князем Курским, меня оно касаемо, постольку поскольку. Но так как в процессе всего вышесказанного были затронуты мои личные интересы, как то, убийства близких мне людей, грабеж и уничтожение имущества принадлежавшего мне лично. Ставлю вас в известность, что если это все мне не будет компенсировано в течении двух дней, репрессии по отношению лично к вам будут продолжены.

На данный момент, мною были уничтожены два ваших верных пса, волхв и ближайший советник. Через два положенных дня, убийства ближников продолжатся, а там очередь и до вас дойдет.

Мои требования. В течении оговоренного срока, вы, милостивый государь, должны дать распоряжения на проведение казни византийской ведьмы Ксении, сотника тайной стражи Прозора и купца Добрыни. Боярина Злобу я попросил бы вас не трогать. Он человек подневольный и при исполнении, ему по должности пакости делать положено.

Буду счастлив наблюдать отрубленные головы означенных ваших подданных, насаженные на пики и выставленные на обозрение на городской стене. За сим откланиваюсь и с нетерпением жду результатов. Ваш покорный слуга Доброхот. Писано в граде Курске».

Когда гнев малость иссяк, Святослав трезво оценил присланный неизвестным опус. Сунул писулю в руки боярина, подойдя к столу, сам налил в кубок румского вина, с устатку с жадностью на одном дыхании выпил темно-красную терпковатую жидкость. Отдуваясь, выпучив глаза, спросил уже ровным голосом:

– Ну, что думаешь?

Злоба перевел дух. Отлегло. Теперь князь в адеквате и можно спокойно разобраться, как из такого дерьма выползать. Еще раз пробежался по строкам, сделал вывод:

– Ставку и Властибора жалко.

– А, то! Ты дело говори, жалеть потом будем.

– Ну головы рубить рано, да ты и сам этого не захочешь.

– И не захочу, и не буду. Это что же мне в угоду этому… Как его? Доброхоту. Глядишь, всем боярам рост укоротить, а-а? Ты сам, что думаешь?

– Что тут придумать? Все придумано до нас. С сего дня заброшу все дела. С ними вон, пусть Прозор управляется, у него и люди свои имеются. Сам, со всеми своими, зачну искать Доброхота. По нему уже сейчас кой чего известно.

– Ну-ну?

– Грамотный, а по письму, так и сановный. Вон, каков слог… «Милостивый государь!», или это, «В процессе всего вышесказанного…». Нет, точно сановник высокого полета. Может думный боярин Изяслава в городе аки шатун бродит, тебе допечь желание имеет.

– Еще что зришь?

– Одиночка.

– Почем проведал?

– Был бы с челядью, либо поболе народу покрошил, либо бы уже попался. А так, никто не видел, никто не знает. Кого не спроси, плечами пожимают, понять не могут о ком речь. Нет, точно одинокий волчара, которого твои порученцы обидели. Я с твоего ведома, их поспрошаю, кому они дорогу перешли?

– Поспрошай. Только тех кто ними обижен был, либо вперед ногами вынесли, либо далеко от Курска обретается.

– Выходит не все так уж и далеко.

– Твое дело. Выясняй.

Чем занимался Злоба два отведенных дня, Лиходеев конечно не знал. Тупо отсыпался на своей лежке. Да и не очень-то он и рассчитывал на удачный для себя расклад. Счаз-з! Святослав прямо разбежался и в капусту покрошил и ведьму и двух кадров, тем паче один из которых на сей момент в Ростове. Он лишь хотел поиграть на нервах у князя и верхушки сановников.