Десятник особой сотни

Удар посохом о лед привел в действие невидимые процессы. Лошадь под всадником, несмотря на повод, рванула в сторону. Взбрыкнула так, что незадачливый наездник вылетел из седла и теряя щит покатился по ледяной тверди. Четверо охранников подобрались, готовые вступить в перепалку, а то и в драку с двинувшимися в сторону каравана смердами. Старик согнутой в локте рукой остановил своих. Чуть повысив голос, приказным тоном окликнул чужаков.

– Старший средь гостей торговых, выдь до меня!

Шевеление среди людей на санях. Шепотки. Народ глазел на тяжело поднимавшегося воя, на лошадь, несшуюся как угорелая вдоль берега назад.

– Да не боись! Пока не обижу.

Егор смотрел как Стожар отбросив с коленей полость, спрыгивает на лед и идет к старому. Непонятка напрягла и его. Что за дела такие? Услышать разговор не получалось. Далековато. Но по жестикуляции купца, его указке в сторону хвоста каравана и брошенный взгляд деда именно на него, понял. Дело пахнет керосином. Его тупо сдавали.

Дальше происходило действо, для человека двадцать первого века не слишком радостное. Старый мухомор, повернув голову к застывшей в ожидании приказа колхозной братве, громко изрек:

– Взять!

Из толпы вышло сразу четверо мужиков. Присев на колено, как по команде с размаху вбили в лед свои ножи и тут же отпрянули в сторону. Зато остальной народ в четыре очереди раздеваясь, делали кульбит через клинок, на выходе из кувырка вытряхались из одежды и обросшие шерстью волки и волчицы, стаей устремлялись в конец санного поезда.

Ё-ё-о! Мы так не договаривались! Воротя лошадь, хлеща ее плетью и ударяя коленями по ребрам, взял старт с места в карьер.

– Н-н-о-о! Давай! Давай! Уноси родимая! Спасай!

Спасай и его и себя. Догонят, порвут как Тузик грелку. Животному передалось беспокойство седока, а волчий вой за хвостом, заставил прибавить и без того набранную скорость. Поднявшийся позади людской гвалт, таял в ушах по мере удаления от каравана, и только ветер, шумное дыхание лошади, топот копыт и шелест лап преследователей, давали понять, что он в опасности, что все только начинается.

Лошадь выжимала из своих сил все, что могла. Бедное животное понимало и без понуканий плетью, что если не убежит, если остановится, наступит смерть. Лиходеев подавшись вперед корпусом, прильнул к гриве, повернув назад голову, во все глаза смотрел, как два десятка серых тварей, внешним видом схожих с обычными волками, но больших размеров и шустрых неимоверно, с тупой настойчивостью преследуют их. Оборотни неслись по льду почти с такой же прытью, и единственным недостатком их передвижения, это проскальзывание на зеркальной поверхности замерзшей воды. Ведь копыта у лошади были кованы, что давало шанс, хоть и призрачный, ускакать от преследователей.

– Жми, милая! Наддай! – Шептал ей в самое ухо.

Таким темпом скачут на ипподромах на коротких дистанциях. Ну круг, ну два, три в конце концов! И финиш! Здесь же призом для Лиходеева была жизнь.

Волчий вой огласил округу. Мало этим монстрам погони, так еще и повыеживаться приспичило. Догоним, мол скоро, добра не жди! А он и не ждет! Дышавшая в запале лошадь попыталась изобразить голосовое предупреждение партнеру. Так вот чего выли!

Из-за ледяного тороса выскочила пара волколаков, метнулась считай под ноги лошади. Этот обманчивый финт Лиходеев просчитал. В последний момент обе особи, задними ногами толкнув лед, свечой взвились вверх, стараясь вцепиться в седока. Первому не повезло больше, клинок меча с хорошо поставленным ударом, располовинил зверя. Второй всей массой влепился в подставленный круг щита. От удара слегка досталось и лошади, отклонилась, пошла юзом, все-таки сумела выровняться, но при всем этом потеряла скорость.

Растянувшаяся по дистанции стая не преминула воспользоваться случаем. Передние оборотни пытались вцепиться в задние ноги животного, рискуя получить удар кованым копытом. Кто-то из более умных и расторопных, запрыгивал на круп, пытаясь зубами стащить всадника с седла. И для Лихого это действительно был финиш, он это понимал. Высвободил ноги из стремян, чудом выпрыгнул из седла. Щитом и мечом, а где и носком сапога, попытался пробиться к береговой полосе, прикрыть спину высокой стеной утесов. Где там! Место открытое. Вон их сколько набежало. Скулеж, вой и рык, вместе с кровавой полосой и трупами, выстелил десяток шагов бойца. Облепив всего как пчелы мед, завалили на лед. Еще брыкался, чувствовал как рвут и грызут тело, потом сознание провалилось в пустоту. Все!

Туман в голове медленно вытеснил бубнеж над ухом. Сосредоточился. Услышал смешок. Значит еще жив. Открыв глаза, не сразу смог сфокусировать зрение. Два расплывчатых пятна, материализовались в двух людей, стоявших в паре метров от него. Он сам лежал на земляном полу, слегка присыпанном сеном, высоко над ним стелился потолок из жердей и горбыля.

– Смотри Харламп, а ты говорил, скоро не оклемается. Ха-ха! Нужно было с тобой спорить.

– Живучий, гаденыш! Наших восьмерых положил. Эх, если б…

– Он мне живым нужен! – Метал в голосе прервал речь того что помоложе.