Читаем Деспотизм Востока. Сравнительное исследование тотальной власти полностью

Обладатель слабой собственности может наслаждаться лишь жалким подобием этих привилегий, но это не лишает его желания действовать настолько свободно, насколько он может. Он использует свои скромные права относительно движимой и недвижимой, пассивной и активной собственности. В сфере движимой и активной собственности эти права становятся институционально важными, когда обладатель такой собственности использует её независимо и для профессиональных целей в промышленности и торговле. Те, кто вовлечены в ремесленничество или торговлю, совершают решительный шаг вперёд, когда начинают заниматься своей деятельностью профессионально, то есть отдавать ей всё своё рабочее время. Однако такое продвижение не приводит к серьёзным социальным изменениям до тех пор, пока профессиональные ремесленники и торговцы составляют лишь новую группу в классе правительственных чиновников. Только тогда, когда они используют свою собственность, чтобы работать профессионально и независимо, они превращаются в новый класс. Разница заключается не в одном только способе производства, который может не измениться вообще, но и в политической (и политически обусловленной социальной) позиции производителей и торговцев.

Земля подвергается профессиональной обработке (то есть крестьянами, которые посвящают большую часть своего времени земледелию) с того момента, как земледелие становится необходимой основой существования. И признаки частной (независимой) земельной собственности возникают сравнительно рано. Но собственники земли, которые часто не обрабатывают свою землю сами, во многих обществах Востока не имеют возможности расширять сферу частной аграрной собственности, так как большая часть земли в той или иной форме регулируется государством. Только тогда, когда владение свободной (нерегулируемой) землёй становится преобладающей формой землевладения, частная земельная собственность становится социальным феноменом, сравнимым с преобладанием независимого профессионального ремесленничества и торговли.

Независимая активная собственность развивается неравномерно в своих движимой и недвижимой формах. Эти эволюционные различия являются достаточно ясными и регулярными для того, чтобы допустить разграничение между по меньшей мере тремя основными моделями сложности имущественных отношений в гидравлическом обществе.

1) Когда независимая активная собственность играет второстепенную роль и в движимой, и в недвижимой формах, мы сталкиваемся с относительно простой моделью собственности. Мы будем называть такую структуру простым (simple) гидравлическим обществом.

2) Когда независимая активная собственность сильно развита в промышленности и торговле, но не в земледелии, мы сталкиваемся с полусложной моделью собственности. Мы будем называть такую структуру полусложным (semicomplex) гидравлическим обществом.

3) Когда независимая активная собственность сильно развита в промышленности и торговле, а также и в земледелии, мы сталкиваемся с самой сложной моделью собственности, которая встречается в гидравлическом обществе. Мы будем называть такую структуру сложным (complex) гидравлическим обществом.


7.D.2. Дополнительные замечания


7.D.2.a. 'Простое I' и 'простое II'

Насколько значительного успеха может достичь частная независимая собственность в промышленности и торговле? И когда частная собственность на землю преобладает над всеми другими формами землевладения? Мы попытаемся ответить на оба вопроса, когда обсудим особенности полусложной и сложной форм Восточной собственности.

Однако в первую очередь должен быть решён другой вопрос. Существуют ли условия, при которых в гидравлическом обществе профессиональных представителей промышленности и торговли вообще нет или с практической точки зрения почти нет? Такие условия, конечно, существуют. Они встречаются в основном в гидравлических племенах, которые по этой и другим причинам представляют собой самый примитивный вариант простого гидравлического общества. Мы отделим племенной тип простого гидравлического общества, 'простое I', от типа простого гидравлического общества с централизованной государственностью, 'простого II'.


Таблица 4. Модели сложности имущественных отношений в гидравлическом обществе (схема)



Значения: + Признак значителен 1 - Смысл оговорки объясняется в тексте далее (7.E) - Признак незначителен или отсутствует 2 - Скобки указывают на эволюционно новый признак 3 - Фермеры-ремесленники и производители-торговцы



7.D.2.b. Сложность имущественных отношений и гидравлическая плотность

Перейти на страницу:

Похожие книги

Синто
Синто

Слово «синто» составляют два иероглифа, которые переводятся как «путь богов». Впервые это слово было употреблено в 720 г. в императорской хронике «Нихонги» («Анналы Японии»), где было сказано: «Император верил в учение Будды и почитал путь богов». Выбор слова «путь» не случаен: в отличие от буддизма, христианства, даосизма и прочих религий, чтящих своих основателей и потому называемых по-японски словом «учение», синто никем и никогда не было создано. Это именно путь.Синто рассматривается неотрывно от японской истории, в большинстве его аспектов и проявлений — как в плане структуры, так и в плане исторических трансформаций, возникающих при взаимодействии с иными религиозными традициями.Японская мифология и божества ками, синтоистские святилища и мистика в синто, демоны и духи — обо всем этом увлекательно рассказывает А. А. Накорчевский (Университет Кэйо, Токио), сочетая при том популярность изложения материала с научной строгостью подхода к нему. Первое издание книги стало бестселлером и было отмечено многочисленными отзывами, рецензиями и дипломами. Второе издание, как водится, исправленное и дополненное.

Андрей Альфредович Накорчевский

Востоковедение
Государство и право в Центральной Азии глазами российских и западных путешественников. Монголия XVII — начала XX века
Государство и право в Центральной Азии глазами российских и западных путешественников. Монголия XVII — начала XX века

В книге впервые в отечественной науке исследуются отчеты, записки, дневники и мемуары российских и западных путешественников, побывавших в Монголии в XVII — начале XX вв., как источники сведений о традиционной государственности и праве монголов. Среди авторов записок — дипломаты и разведчики, ученые и торговцы, миссионеры и даже «экстремальные туристы», что дало возможность сформировать представление о самых различных сторонах государственно-властных и правовых отношений в Монголии. Различные цели поездок обусловили визиты иностранных современников в разные регионы Монголии на разных этапах их развития. Анализ этих источников позволяет сформировать «правовую карту» Монголии в период независимых ханств и пребывания под властью маньчжурской династии Цин, включая особенности правового статуса различных регионов — Северной Монголии (Халхи), Южной (Внутренней) Монголии и существовавшего до середины XVIII в. самостоятельного Джунгарского ханства. В рамках исследования проанализировано около 200 текстов, составленных путешественниками, также были изучены дополнительные материалы по истории иностранных путешествий в Монголии и о личностях самих путешественников, что позволило сформировать объективное отношение к запискам и критически проанализировать их.Книга предназначена для правоведов — специалистов в области истории государства и права, сравнительного правоведения, юридической и политической антропологии, историков, монголоведов, источниковедов, политологов, этнографов, а также может служить дополнительным материалом для студентов, обучающихся данным специальностям.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Роман Юлианович Почекаев

Востоковедение