Детектив для уютной осени

– Это не наш случай. Хотя… – Лионелла задумалась, потом оживленно проговорила: – Чтобы нагнуть дерево, в древности использовали лошадей. Так?

– Так.

– Тогда в нашем случае это был квадроцикл! Как же я раньше не сообразила!

– Позвольте… – удивился Никанин, – вовсе не обязательно.

– Дело в том, что в это время в лесу стоял брошенный квадроцикл. Преступнику ничего не стоило использовать его в своих целях. Я была в это время в лесу и слышала звук работающего двигателя. Это было в двадцать три пятнадцать. Никто, кроме убийцы, не мог завести квадроцикл, потому что его забрали час спустя. И что характерно, покойный Друзь вернулся за квадроциклом, но нашел его в другом месте. Уверена, веревка, на которой была повешена Бирюкова, – из бардачка того же квадроцикла. Она, я знаю, включена в стандартную комплектацию. И, если копнуть глубже, на крышке бардачка наверняка остались его отпечатки! Нужно непременно сказать следователю!

– Куда вас занесло! – рассмеялся Никанин. – А вам не приходило в голову, что звук, который вы слышали, мог принадлежать катеру? Озеро рядом.

– Это исключено.

– Почему?

– Человек, опознавший звук двигателя на записи, – профессионал и вполне может быть экспертом.

– Запись? – заинтересовался Никанин. – Кто ее сделал?

– Звукорежиссер Волков.

– На кой ляд?

– Он коллекционирует звуки природы и в тот вечер записывал их в лесу.

– Вы только посмотрите! – снова рассмеялся Никанин. – Ночь, лес, и по лесу бродит столько народу. Бирюкова, ее убийца, звукооператор, артистка Баландовская…

– И двое охранников.

– Двое? Разве Друзь был не один?

– Он приехал с помощником.

– Да это какой-то Булонский лес!

– Скажу больше. У Юрия Друзя в телефоне был встроенный прибор ночного видения. За час до убийства ему удалось запечатлеть на видео Бирюкову с неизвестным мужчиной.

– Примите мои поздравления! Вам удалось собрать целую базу. Однако я не понимаю, как вы собираетесь это использовать…

Закончив ужинать, они распрощались. Прежде чем уехать в усадьбу Тихвиных, Лионелла заехала в свой бывший дом. Войдя в коридор, услышала из-за двери комнаты, где жила Бирюкова, звонкий девичий смех. Она прошла дальше и постучалась в комнату Тамары.

Увидев Лионеллу, Тамара удивилась:

– Лионелла Павловна, я думала, вы ночуете не здесь.

– Да, я остановилась у Тихвиных, на том берегу. – И тут же перешла к делу: – Можешь вспомнить тот вечер в доме у Тихвиных?

– Конечно.

– В каком составе вы возвращались?

– Кто ехал в машине? – Тамара подняла взгляд к потолку и стала загибать пальцы: – Артист Иванов, инженер Ворошилов, я и консультант Никанин. Хотя нет! Никанина потом пересадили в другой автомобиль.

– Да нет же, его пересадили из джипа к вам, – сказала Лионелла.

Но Тамара стояла на своем:

– Никанин с нами не ехал. Но когда мы приехали в пансионат, он был уже здесь.

Выйдя из дома и усевшись в свою машину, Лионелла ненадолго задумалась. Потом спросила сама себя:

– На чем Никанин вернулся в «Рыбачий»?

И сама себе ответила:

– На катере с Юрием Друзем.

Глава 26 Встреча и прощание

Новгородское княжество. ХIII век

Князь Олекса и Бронеслав въехали в Немецкий торговый двор. Навстречу им вышел старшина немецких купцов. Одет он был в зеленый бархатный кафтан с золотыми застежками, бобровым воротником и опушками. На голове – красный берет с золотой финифтью и павлиньим пером. За спиной старшины рядком стояли купцы. Все низко поклонились, и толмач произнес:

– Господин альдерман[21] Франц Ниренштедт счастлив принимать князя Олексу Ростиславича и хотел бы пригласить его в свой дом.

– Скажи альдерману, что не в гости я приехал, а поглядеть на товар. – Князь Олекса спешился. – Показывай, что дали на выкуп твои купцы! Сколько возов? – Широко шагая, князь Олекса направился к саням, выставленным в глубине двора у забора. Подойдя, сорвал с одного попону: – Здесь что?

Альдерман Ниренштедт перечислил, и толмач перевел на русский язык:

– Сыры, соль, глиняная посуда.

– В другом возу что?

– Пушнина, кожа, фландрские сукна.

Олекса прошел в конец ряда, откинул попону, сунул внутрь руку, вытащил клок соломы, побагровев, бешено оглянулся:

– Соломой набил?! Спасибо, друже… Пожаловал!

Толмач быстро перевел на немецкий, Ниренштедт выслушал и, побледнев, сам заговорил по-русски:

– Простить, княше… Который шорт виноват – накашу!

Олекса пошел к Кудряшу, взлетел на него, словно сокол, гневливо зыркнул на Бронеслава:

– Не тебе ли велел все проверить, кутыра боярская?

Бронеслав понурил голову:

– Мне…

– Что ж не проверил?

– Альдерман Франц поклялся, что даст самое лучшее.

– Сена пожаловал. И на этом спасибо!

– Виноват, княже.

– Останься и проверь каждый воз. Сено иль еще какую труху пусть себе оставят. На выкуп – лучший товар. И предупреди, ежели что не так, бог даст – посчитаемся!

Князь натянул узду и рысью выехал со двора, за ним двумя шеренгами проскакали дружинники.