Детектив и политика. Выпуск №2(6) (1990)

Но у человека нет другой цели, кроме цели быть человеком. Никакого движения от точки А к точке Б! Это ложь, пользующаяся нашей слабостью и нашими заблуждениями.

У человека есть только одна точка А — это его рождение и одна точка Б — это его смерть. Высшая доблесть человека — не замарав свою совесть ни одним подлым поступком, пройти этот путь. Любая социальная цель по сравнению с этой целью самоосуществления человека так же второстепенна, как охапка дров, внесенная в дом, по сравнению со строительством самого дома. Куда ты несешь охапку дров, если у тебя нет дома? В общий костер социальной идеи, который раз и навсегда согревает всех, и уже не будет забот ни о костре, ни о дровах? Опомнись, мытарь! Так обманывались люди уже тысячу раз! Ты сначала построй дом своей личности, и каждый день добывай и вноси в него честную охапку дров, чтобы в доме было тепло.

Борьба за лучшие общественные условия Жизни, то есть в конечном итоге за демократию, должна начаться с самого себя. Не надо спешить выходить на общественную арену, где незакаленную душу и естественное нетерпение юности подстерегает дьявол рационализма, соблазн динамических путей. Таких путей нет и никогда не будет, ибо это ложь. Весь счет, который мы предъявляем обществу, прежде всего предъявим самим себе.

Ломка цензуры должна начаться с ломки цензуры эгоизма в самом себе, требование гласности печати должно начаться с полнотой волеизлияния собственной совести, борьба за честную законность должна начаться с уважения к истине, даже если она, эта истина, в данный момент нам невыгодна; борьба за демократию должна начаться с развитием чувства справедливости к окружающим людям; прежде чем мечтать о парламенте, научись честно спорить и терпеливо выслушивать того, кто не согласен с тобой.

Быть достойным демократии — выше самой демократии, потому что и в демократических странах люди, представляющие ее, далеко не всегда полноценные представители совести и чести.

Быть достойным демократии — действительно выше демократии, потому что это значит взять на себя бремя ответственности за нее.

Те выводы, к которым я пришел, отчасти внушены мне горькими наблюдениями над нашей оппозиционной интеллигенцией. Среди них есть безусловно честные и чистые люди, и они как раз выражают гуманистическое сознание, но девяносто процентов из них я бы на пушечный выстрел не подпустил к власти.

Их общественная добродетель так дорого обходится, что просто нерентабельна. Они никак не поймут, что требование честности и справедливости от правительства — это только часть, и притом не самая большая часть, требовательности, которую прежде всего человек должен предъявлять к самому себе, своим друзьям и ко всем людям, с которыми имеет дело. Непримиримость ко лжи сверху — это часть непримиримости ко лжи вообще. Нельзя к части целого относиться так, как будто она важнее целого.

Работу человеческого духа я бы сравнил с работой светляка. Что важнее для светляка — бороться за общий источник света или неустанно пульсировать собственной световой энергией?

Собственный свет мал, он на миг освещает пространство не большее, чем ольховый листик. Но мгновения его светового толчка достаточно, чтобы сориентироваться в окружающей ночи.

В биении живого света, излучаемого светляком, больше мудрости, чем в сильном, но безличном источнике общего света.

В мгновение темноты светляк помнит, что его усилия через миг родят свет. В мгновение света он помнит, что через миг наступит темнота, и он еще при свете готовится к ней, запоминает окружающую обстановку.

Светляк не имеет силы общего источника света, но и не знает холода общего света, его безличия. В отличие от общего источника света его усилия индивидуальны и целенаправленны, и потому он может осветить те извивы действительности, до которых источник общего света никогда не доходит.

Как уютен в окружающей ночи, как золотист его свет, каждый раз озаряющий именно ту точку, на которой он находится сам!

На огромных разорванных пространствах России будет ли когда-нибудь достаточно сильный источник общего света? Даже если когда-нибудь и будет таковой, всегда останутся важнейшие теневые стороны жизни, куда только личный источник света может проникнуть. Точнее сказать, надо личный источник света сделать общим источником надежды. Это даст возможность каждому уже сегодня, сейчас, ежедневно, не теряя времени в ожидании общего источника света, озарять светом собственной совести хотя бы ту точку, на которой находишься сам. Это в твоих руках, этого у тебя никто не отнимет.

Можете назвать это новым планом электрификации России. У нас отняли многое, но, пока не смирилась совесть, пока пульсирует этот свет, главное богатство с нами.

Дурные общественные условия порождают две опасные крайности. У одних опускаются руки, и они плывут по течению; раз нельзя изменить общественные условия, значит, вообще ничего не надо делать. У других развивается мания борьбы, приводящая к мелкому бесовству, злобному чудачеству, разрушающей душу вибрации суеты.