Детектив в белом халате. У каждой болезни есть причина, но не каждому под силу ее найти

Именно попытки дать отпор кардинально изменили нашу жизнь в последние месяцы. Ранние меры по соблюдению социальной дистанции переросли в самоизоляцию и полный отказ от контактов для самых уязвимых людей в обществе. Технику мытья рук положили на мотив именинной песенки. Сегодня все знают, кто такой профессор Крис Уитти (главный врач Англии, если вы вдруг не знали, хотя это непростительно). Все представляют, как на самом деле выглядят два метра. Все хлопают врачам. Очень много, и это чудесно. Рулон туалетной бумаги стал на вес золота. Мы начали ценить ключевых работников и поняли, как сильно мы их любим. И, разумеется, нам пришлось работать удаленно из дома. Хотя эти меры варьируются от жестких до легких, каждый шаг и каждое действие имеют огромное значение. Они являются нашим стратегическим запасом и как сдерживают распространение коронавируса, так и укрепляют нашу коллективную решимость положить конец его распространению. Мы должны сказать вирусу, чтобы он катился куда подальше. Все это подкреплено простым и однозначным правительственным распоряжением: «Оставайтесь дома. Берегите Национальную службу здравоохранения. Спасайте жизни».

Это тяжело. Мы вынуждены смириться с разрушительными последствиями в виде потерянных жизней и понять, что в ближайшие недели смертей не избежать. А затем мы столкнемся с нескончаемым сопутствующим ущербом. Если вы похожи на меня, то будете постепенно осознавать реальные последствия этого вируса для семьи и друзей, здоровья, общества, прав и свобод, экономики и нашего будущего. Лично я, и, думаю, многие из вас тоже, осознали это в Материнское воскресенье. В этом году мы отмечали его на расстоянии, поздравляя друг друга телефонным звонком, или просто махали в окно. Как ни странно, меня расстроило не то, что я не смог увидеться с мамой, а то, что она не смогла навестить свою девяностолетнюю маму. Честно говоря, в таком возрасте никогда не знаешь, какой год окажется последним.

Оценить последствия вируса для здоровья — это невыполнимая задача. Однако даже на этом раннем этапе специалисты высказывают свои тревоги, например об увеличении проблем с психическим здоровьем (новых и обострившихся старых) из-за самоизоляции. Как ни странно, эта ситуация существовала в мире и до коронавируса, и я говорил о ней в книге. Национальная служба здравоохранения не располагает достаточными ресурсами, чтобы помогать пациентам улучшать качество жизни. Более того, многие пациенты с другими острыми и серьезными заболеваниями сейчас избегают вызова скорой помощи или похода к терапевту. Возможно, они боятся заразиться или заразить других коронавирусом или не хотят добавлять работы врачам во времена национального кризиса. Я слышал об этих и других причинах от своих пациентов. На это я отвечаю, что Национальная служба здравоохранения продолжает работать для всех, просто немного иначе.

Разумеется, моя работа тоже претерпела изменения. В «Тайном терапевте» вы прочли о моей жизни в городе. Вы узнали, что мой рабочий день состоял в основном из утренних и вечерних личных консультаций, между которыми был торопливый визит на дом и бесконечная бумажная работа. В той жизни телефонные консультации составляли лишь небольшую часть моего дня, а симптомы гриппа и простуды не вызывали сильнейшего страха, не требовали полного комплекта средств индивидуальной защиты и не означали начало жесткого карантина. Иногда мне кажется, что инструкция по самоизоляции взята из «Рассказа служанки» (если вы не читали эту книгу, сейчас не время начинать). Это лишь один пункт из списка вещей, к которым медицинская школа меня не готовила. Уверяю вас, я не могу ее за это судить…

Чуть больше чем за четыре недели жизнь терапевтов значительно изменилась. Я не помню пациента, которого я последний раз принимал лично. Это было почти три недели назад. Свой рабочий день я провожу, разговаривая с пациентами по телефону и иногда консультируя их по видеосвязи. Я работаю из дома. В данный момент двери нашей клиники закрыты для всех, кроме людей, обращающихся к медсестрам ради регулярного введения антипсихотических препаратов, перевязки ран или срочных анализов крови (их безопаснее делать в маленькой клинике, чем в крупной больнице). Принимая каждое медицинское решение, я усиленно взвешиваю риски и выгоды. Риск — это вероятность пациента подхватить или распространить коронавирус. Выгода — это вероятность того, что здоровье пациента улучшится и он не попадет в больницу, а также не добавит нагрузки отделению неотложной помощи.

Для меня функции терапевта во время кризиса предельно понятны.

• Распознавать потенциальные клинически нестабильные случаи коронавируса и направлять таких пациентов к специализированным командам врачей.

• Поддерживать клинически стабильных пациентов с COVID-19, которые лечатся дома.

• Следить за здоровьем пациентов, несмотря на ограниченный доступ к медицинским процедурам.

• По возможности лечить острые и хронические заболевания амбулаторно.

• Предотвращать перегруженность отделений неотложной помощи, делая все вышеперечисленное.