Детектив в белом халате. У каждой болезни есть причина, но не каждому под силу ее найти

Решать их очень интересно. Сьюзан — классический пример пациентки с «локтем теннисиста»: активная пенсионерка, взрослые дети которой давно разъехались. Она продолжает тереть локоть, доставляющий ей дискомфорт. Ожидая, когда наступит мое время говорить, я задумчиво жую кончик ручки, но потом останавливаюсь, поняв, что нашел ее на полу фойе. Я забрасываю удочку и задаю еще несколько вопросов: «Вам больно откручивать крышки у банок?» Она оживленно кивает, проглатывая приманку. Я заинтригован. Кстати, в этой ситуации я вовсе не веду себя как мерзкий нарцисс. Я просто применяю положительное подкрепление, чтобы повысить удовлетворенность собственной работой. Иногда нам всем приходится это делать. Продолжая внутренне торжествовать, я осматриваю локоть Сьюзан с внимательностью опытного матадора. Пора. Сделав чересчур театральную паузу и задумчиво кивнув, словно ответ лишь секунду назад пришел мне в голову, я наклоняюсь вперед и объявляю диагноз. Она замолкает и восторженно откидывается на спинку стула.

У нас есть победитель!

Врачи ставят диагноз прямо на приеме гораздо реже, чем вы думаете.

Стараясь сохранить торжественность момента, я с энтузиазмом объясняю, что у нее травматическое перенапряжение мышц-разгибателей предплечья (это разговорное название, на самом деле диагноз звучит как «Латеральный эпикондилит») и поэтому ей больно открывать консервные банки или играть в теннис. Эти занятия могут как вызывать, так и усугублять это состояние. Она приходит в восторг, и я на секунду задумываюсь о том, что Бенни следовало отреагировать точно так же, когда я ответил ему на вопрос о смысле жизни. Пока мой надежный принтер Hewlett-Packard B5L25A («Хью»), которым я пользуюсь последние три года, запускается, я говорю Сьюзан, что ей помогут противовоспалительные препараты, покой и восстановительные упражнения. Я улыбаюсь и заверяю ее, что она вернется к игре очень скоро. Она уходит с чувством облегчения, поскольку на нее больше не давит груз неизвестности. Я удовлетворенно откидываюсь на спинку кресла… Возможно, это был простой случай, но я такие люблю. Они напоминают мне, что «небольшая проблемка» одного человека — это гигантская проблема другого.

Четверг, 2 августа

Похоже, что мистер Торнтон действительно намеревается сделать то, что я предполагаю. Чтобы привлечь его внимание, я поворачиваюсь на кресле, чтобы оно заскрипело. Склонив голову, я прочищаю горло. Как раз в тот момент, когда его рука приближается к ширинке, я объясняю, что в клинике есть прекрасные уединенные туалеты. Они являются более подходящим и комфортным местом (для нас обоих), чтобы собрать мочу для анализа.

Он смотрит на меня. Его большой и указательный пальцы застыли у молнии джинсов Levi’s 501. Я смотрю на него вызывающе. Мой дом — мои правила. Разговор окончен. Однако затем происходит то, чего я не ожидал: мистер Торнтон выходит из себя. Он выглядит так, словно я отвлек его от чего-то вполне уместного. Пробурчав «ладно уж», он выходит из кабинета, чтобы воспользоваться туалетом, как это сделал бы на его месте любой нормальный человек. Я сижу в тишине, мое тело еще не готово вернуться к компьютеру. Этот парень не шутил? Кивая от возмущения, я задерживаю дыхание, ожидая, что он зайдет с банкой для сбора мочи, надетой на пенис.

Пятница, 3 августа

«Антибиотики? Серьезно?» Я качаю головой, не веря своим ушам. Элис сидит на диване рядом со мной. Однако, она полностью игнорирует меня, предпочитая вечерами заниматься чем-то более взрослым и серьезным, чем кричать на телевизор во время просмотра шоу «Терапевты: за закрытыми дверями». Она составляет список вещей, которые нужно будет взять в больницу, когда житель ее живота наконец захочет явить нам свое лицо. Я бросаю взгляд на ее список. Уже через секунду я начинаю об этом сожалеть. Какой длиннющий! По-моему, в него включены все предметы из нашей квартиры. С таким же успехом Элис могла бы рожать дома. Меньше сборов, интернет лучше работает…

Я упираюсь затылком в спинку дивана и смотрю следующую консультацию. К врачу пришел какой-то старый парень с малоподвижным и болезненным коленом, которое беспокоит его уже много лет.

«Это точно артрит!»

Элис бросает на меня взгляд, а затем продолжает умело меня игнорировать. Этому можно научиться только за шесть лет практики. Терапевт из шоу лениво дает несколько советов, и я начинаю ворчать. Я не буду таким врачом. Я не буду настолько ленивым. Конечно, я не испытываю симпатии к некоторым пациентам (если вы найдете врача, который любит всех, будьте уверены, что он лжет), однако это не означает, что я не стараюсь им помочь. Они получают помощь такого же качества, как и пациенты, с которыми мне нравится работать. Я выключаю телевизор и поворачиваюсь к Элис. Это человек, на которого я могу смотреть до конца жизни. Звучит жутко, я знаю. Думая об этом, я наклоняюсь к ней и прошу рассказать мне, что она включила в свой дурацкий список.

Понедельник, 6 августа