Детектив в белом халате. У каждой болезни есть причина, но не каждому под силу ее найти

Я хочу назвать его заносчивым придурком, но глубоко в душе я понимаю, что это будет непрофессионально и к тому же обеспечит мне плохой конец недели, поэтому я еще раз прочищаю горло и повторяю: «Мне жаль (на самом деле нет, просто мы, британцы, все время за все извиняемся), но я не совсем понял. Могли бы вы повторить ваше имя?» Невролог-ординатор на другом конце провода не только проигнорировал мой вопрос, но и, похоже, оскорбился. «Мое имя?» — спросил он. Мне хотелось совершенно спокойно сказать ему: «Да, ваше гребаное имя. Нормальные люди представляются друг другу». Не знаю, что сделал этот парень, чтобы совершенно безобидный вопрос прозвучал так, словно я вежливо попросил разрешения пощекотать ему яички. Я отодвигаю телефонную трубку ото рта и выдыхаю. Если что-то действительно раздражает меня (и побуждает исключить человека из списка тех, кто получает от меня подарки на Рождество), то это плохие манеры. Я всего лишь хочу, чтобы он дал мне совет по поводу препарата от эпилепсии для одного сложного пациента. Это важно, потому что у пациента участились припадки.

«Я невролог-ординатор», — говорит он в ответ на мой невероятно сложный вопрос про имя. Господи. Я еле сдерживаюсь, чтобы не спросить, не дразнили ли его в школе из-за такого имени. Но вместо этого смотрю на часы. Вечерний прием начинается через пять минут, а я хочу успеть позвонить Элис и спросить, чем они с Уильямом занимались сегодня, и снова выдыхаю.

Спокойно, Макс, спокойно.

Ладно. Закусив губу и прекратив игру с выяснением имени, я получаю нужный совет и торопливо кладу трубку. Предварительно я убеждаюсь, что он понял, насчет какого пациента и откуда я звоню. Позвонив Элис и узнав, что Уильям крепко спал, хорошо ел и много какал (кажется, это весь список дел четырехнедельного младенца), я пишу электронное письмо врачам-консультантам из неврологического отделения местной больницы. Нажав «отправить», улыбаюсь и внутренне смеюсь над тем, что подлил масла в огонь. В письме я с энтузиазмом говорю о необходимости обучить правилам вежливого общения неврологов-ординаторов. Возможно, неврологи супер-пупер-умные и компетентные, но с манерами у них проблемы.

Воскресенье, 7 октября

Прекрасно зная о бесполезности этой затеи, ведь его уши и глаза лишь недавно адаптировались к внешнему миру после девяти месяцев в матке, я все равно не могу не показать Уильяму на YouTube великолепный дроп-гол Джонни Уилкинсона на чемпионате мира по регби 2003 года.

Элис сейчас заслуженно дремлет, и это единственная причина, по которой я не услышал слово «идиот» в свой адрес.

Вторник, 9 октября

Я не знаю, как описать словами то, что я вижу. У меня открывается рот чуть больше, чем это допустимо для профессионала, когда я рассматриваю квартиру 70-летних мистера и миссис Ли. С первой попытки я насчитываю 16 ловцов снов, свисающих с потолка. Я перестаю считать, когда мой взгляд перемещается на фотографии на стенах: Барак и Мишель Обама на инаугурации, семь немецких овчарок (каждая в отдельной рамке), Силла Блэк и — моя любимая — Уилл Смит в «Принце из Беверли-Хиллз». С ума сойти. Не в силах проронить ни слова, я теряюсь в их волшебном мире. Теперь мне кажется, что уже неважно, зачем я пришел сюда. Прости, Бенни, но всего через четыре месяца после нашей встречи супруги Ли не просто спихнули тебя с первого места в рейтинге моих любимых пациентов, но пронзили тебя копьем и бесцеремонно ударили по голове. Кстати, эти двое наверняка ответят тебе на вопрос о смысле жизни, если судить по оформлению их гостиной.

Я ставлю на пол чемоданчик и сажусь на диван рядом с 15 коробками, заполненными поющими садовыми гномами (к счастью, они без батареек). Я достаю распечатанное (на моем новом безымянном принтере, заменившем умершего «Хью») краткое содержание медицинских записей миссис Ли, стараясь открыто не восхищаться их страной чудес, не задавать лишних вопросов и вести себя как подобает терапевту. Я пришел к миссис Ли ради первой консультации по диабету (большинство хронических заболеваний требуют ежегодной плановой консультации терапевта). Недавно у нее диагностировали диабет второго типа по результатам ежегодных анализов крови.

Меня очень раздражают люди с плохими манерами. И им я никогда не дарю подарки на Рождество.

Мистер и миссис Ли сидят напротив меня и внимательно слушают, что такое диабет, почему он развивается, что представляет из себя лечение и как проходит ежегодная консультация (вроде той, что у нас сегодня).

«Макс, вам нравится сериал „Домой и в путь?“»

Меня уже называют по имени. Мне это нравится, черт возьми! В этих людях есть то, из-за чего мне очень хочется им понравиться. Слегка ошеломленный вопросом, я объясняю, одновременно стараясь профессионально завершить консультацию, что у меня мало свободного времени на просмотр сериалов (а еще мне уже не 15 лет, я работаю, и 90-е давно закончились), но я уверен, что он потрясающий. Я борюсь с желанием сказать им, что до сих пор могу напеть его саундтрек.