Детектив в белом халате. У каждой болезни есть причина, но не каждому под силу ее найти

Мальчика с импетиго посадили на карантин, после того как я перекинулся парой слов с менеджером яслей в начале недели…

Суббота, 16 февраля

Дежавю. Я снова стою перед металлодетекторами и не могу сообразить, как сложить эту гребаную коляску!

Понедельник, 18 февраля

Я усиленно пытаюсь вспомнить, не разозлил ли я сотрудников регистратуры, прежде чем уехать в отпуск на прошлой неделе. Я уверен, что нет, но они почему-то записали мистера Бонна первым на сегодняшний день.

Ненавижу понедельники!

Я неохотно наклоняюсь и всматриваюсь в зернистую фотографию, которую он показывает мне на телефоне. Я вижу нечто похожее на туго затянутую коричневую сумку на шнурке.

— Это мой анус.

Я покорно киваю. Конечно, это его дурацкий анус. Разве я заслужил смотреть на что-то другое в свой первый день после отпуска?

— Ясно.

Это единственное слово, которое я могу выдавить из себя. Мистер Бонн объясняет, что он сделал фото сегодня утром, чтобы я посмотрел на его проблему. Я не говорю ему, что все, что я вижу, — это туго затянутая коричневая сумка на шнурке, поэтому мне приходится поверить ему на слово. Если бы мне хотелось поспорить, то я мог бы сказать, что анус может принадлежать кому угодно, однако сегодня неподходящий для этого день. Такое можно было бы сделать в пятницу. Мистера Бонна беспокоит анальный зуд.

Господи, семейный отпуск Скиттлов теперь кажется мне давним туманным сном.

Поерзав на кресле (последнюю неделю мои ягодицы находились только на шезлонге и мягкой барной подушке), я предлагаю ему взглянуть на его проблему.

— Мой анус?

Я вздыхаю. Вряд ли я бы сейчас стал говорить о своем анусе, не так ли? Я не позволяю этим словам покинуть мой рот. Глубокий вдох…

— Да, мистер Бонн, ваш анус.

Реакция мистера Бонна, вцепившегося в пряжку ремня, говорит мне о том, что об этом не может быть и речи. Я, невпечатленный и уставший, переношу вес тела на левую ягодицу и опираюсь на подлокотник, словно моему телу тяжело находиться в вертикальном положении.

— Я не могу эффективно лечить то, что не вижу. Вы ведь это понимаете?

Спустя две минуты дальнейших дебатов и дискуссий о том, чтобы показать мне анус, я понимаю, что мистер Бонн не собирается сдвигаться с места. Он считает, что у него глисты, поскольку зуд усиливается ночью, и хочет получить рецепт на мебендазол, антигельминтный препарат.

Мне интересно узнать, что, по его мнению, я должен был различить на этом селфи, но у меня нет на это энергии, ведь мой мозг до сих пор в Марокко. Стараясь скрыть раздражение, я объясняю, что он может купить данный препарат в любой аптеке. Рецепт не требуется. Он удивляется, услышав, что лекарство будет стоить дешевле рецепта на него. Мистер Бонн говорит, что он якобы не платит за рецепты на лекарства. Я уверен, что это чепуха. Пролистав его карту, я убеждаюсь, что это действительно чепуха: он не входит ни в одну из десяти категорий пациентов, освобожденных от оплаты рецептов. Я объявляю ему об этом, и он, к счастью, со мной не спорит. Маленькая милость с его стороны.

Пожимая ему руку, я говорю, чтобы он вернулся, если лечение ему не поможет. «Но в таком случае будьте готовы показать мне свой анус», — говорю я. Это требование, а не просьба. Когда дверь за ним закрывается, я обхватываю голову руками.

Никто, абсолютно никто не должен произносить слово «анус» так много раз в мой первый рабочий день.

Среда, 20 февраля

Я взорвусь, если еще раз услышу о поставленных перед нашей клиникой задачах. Подам заявление на увольнение и убегу отсюда в лучах народной славы. Напоминания о них в электронных письмах. На собраниях вроде того, с которого я только что выполз. На таких встречах из меня методично выбивают всю радость от работы, а каждую задачу разбивают о мою голову. И, конечно, я слышу о них тихие напоминания от коллег в коридорах.

Мое любимое напоминание я получил вчера в середине дневного приема. Мне пришло срочное смс от доктора Фила, в котором он спрашивал, почему я не провел осмотр стоп пациентки (в рамках ежегодного скрининга диабета второго типа) вчера, когда она пришла ко мне на прием. Знаете, доктор Фил, поскольку пациентка пришла обсудить со мной интрижку мужа и разрушение ее семьи на миллион крошечных фрагментов, с моей стороны было бы странным попросить ее (пока она обливалась слезами) сбросить туфли и стянуть носки, чтобы я пощекотал ее стопы монофиламентом[19].

Чтобы. Соответствовать. Поставленным. Задачам.

Если я еще раз услышу о поставленных перед клиникой задачах, то уволюсь и убегу в лучах народной славы.