Читаем Дети Арктиды. Северные истоки Руси полностью

Но проблема в том, что человек, убивающий на земле, будет убивать и в космосе. Это просто невероятно, но как только индоевропеец переступил космический порог, первое, что ему пришло в голову, это звездные войны. Все американские книжки и кино о космосе про борьбу с неким космическим врагом, про войну с марсианами, о захвате земли инопланетянами, убивают уже не десятками или тысячами, а целыми планетами. Уже детей воспитывают мультиками и компьютерными игрушками, как надо убивать тех, кого еще не видели, не знаем. Этот страх перед Космосом имеет явную сублимацию крови, пролитой на земле. Индоевропеец будет точно так же очищать новую планету от индейцев, как он это делал в Америке. Американский конгресс уже рассматривает перспективу «звездных войн» и программу разработки космического оружия. Разум бессилен перед инстинктом скотовода-убийцы, он не понимает, что космос это обитель богов, это абсолютный порядок и что гармонию не позволено будет нарушить никому, и уж тем более мясникам с планеты Земля.

Гармония космоса это гармония энергии, это проблема выбора пути Вселенной, хватит ли «светлой» материи и энергии для сохранения самого космоса или Все будет расширяться, разрушаться и растворяться в Ничто, во Тьме? В космосе идет своя битва между светом и тьмой, между хаосом и порядком, творением и разрушением, и у разума тоже стоит свой выбор. Как и сказано в Левите, не плоть просит плоти, а душа требует крови, программа работает на убийство, разрушение, энтропию. Человек еще не знает своего могущества, даже господь не без страха осознал, что «он стал одним из нас», что он не только разрушит земной рай, но рано или поздно научится разрушать планеты и звезды.

Разум, великая космическая сила, созданный еще более великой силой, как оператор между материей и энергией, и пойдет ли он по «светлому» Каинову пути, «созидая» звезды, или будет проливать кровь, энергию, убивая жизнь и разрушая материю, ведомый некой страшной силой к безжизненной и холодной вселенной, к тьме, к Аду?

* * *

Увы, это также означает, что главная и окончательная битва Каина и Авеля, битва Севера и Юга, Востока и Запада, на Земле неизбежна. Пока человек, сын бога, будет убивать, убивать божественную сущность, ему закрыт путь наверх, в небеса, в космос.

Пока жив скотовод, человек будет убивать себе подобных. Не странно ли, что изощренный западный интеллект так и не смог дотянуться до элементарной восточной мудрости, выраженной в древнем китайском стихотворении:

Уже много сотен тысяч лет (!)

Мясо, положенное тушиться в горшок,

Бывает причиной ненависти и негодования,

Которые трудно погасить.

Если вы хотите знать, почему множатся

Армии и почему воюют в мире,

Прислушайтесь к жалобным крикам,

Которые доносятся в полночь со скотобойни.

Вегетарианец не прольет чужую кровь, кровь для него высшее табу, его инстинкт это его мораль, а не наоборот, он не ест плоть не потому, что это неправильно, аморально, но только потому, что это «противно», противно его духу, его физиологии, его божественному началу. Это первичней всякого воспитания, дрессированных рефлексов и всяких заповедей «не убий», и это в первоисточнике человека, в его первопроблеме Каина и Авеля. Даже в библейской, Авелевой, традиции рождались очевидные откровения, один из основоположников талмудизма, еврейский мудрец и философ Йосеф Альбо объяснял, что Каин считал людей и животных равными, поэтому не видел за собой права убивать скот, и, исходя из этого, сделал следующий логический шаг: если люди и животные в действительности равны, то тот, кто лишает жизни скот, сам достоин смерти, чем и оправдывал в своих глазах убийство брата. Правда дальше, как и полагается, мудрец обвиняет Каина, что он приравнял человека к животному, за то и был проклят. Не стоит забывать, что и Библия, иудейская, скотоводческая традиция, говорит, что первый человек был вегетарианцем и только после падения (!) и изгнания из рая он стал питаться мертвечиной, стал убийцей.

Но вегетарианцы все-таки остались, и это может быть самым главным доказательством, что рай на Земле был, что был Золотой век, когда люди жили рядом с богами и были богоподобны. И все дороги к тому раю ведут на Север. Вегетарианство как явление среди людей уникально, и оно уникально еще тем, что присуще только северной традиции и проявляется только в северной расе. Индоарии донесли и сохранили на юге Евразии, может, самое главное наследие Севера. Ортодоксальный брахманизм, многоликий индуизм и даже буддизм как религии вторичны, всех их объединяет одно и главное зерно Традиции, жизнь от энергии Солнца, но не от мертвой плоти. То, что они в течение тысячелетий удержали себя от падения, говорит о великой силе и инерции Традиции.

Перейти на страницу:

Все книги серии Славная Русь

Похожие книги

100 великих кладов
100 великих кладов

С глубокой древности тысячи людей мечтали найти настоящий клад, потрясающий воображение своей ценностью или общественной значимостью. В последние два столетия всё больше кладов попадает в руки профессиональных археологов, но среди нашедших клады есть и авантюристы, и просто случайные люди. Для одних находка крупного клада является выдающимся научным открытием, для других — обретением национальной или религиозной реликвии, а кому-то важна лишь рыночная стоимость обнаруженных сокровищ. Кто знает, сколько ещё нераскрытых загадок хранят недра земли, глубины морей и океанов? В историях о кладах подчас невозможно отличить правду от выдумки, а за отдельными ещё не найденными сокровищами тянется длинный кровавый след…Эта книга рассказывает о ста великих кладах всех времён и народов — реальных, легендарных и фантастических — от сокровищ Ура и Трои, золота скифов и фракийцев до призрачных богатств ордена тамплиеров, пиратов Карибского моря и запорожских казаков.

Андрей Юрьевич Низовский , Николай Николаевич Непомнящий

История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное