Читаем Дети Арктиды. Северные истоки Руси полностью

Если быть до конца последовательным, то надо признать, что и готы, которых согласно «Старшей Эдде» сам Один когда-то привел с территории юга Русской равнины на север Европы, тоже не «истинные германцы» и не «нордического духа». Готы принесли с собой не только Одина, но и богов земли Ванов Фрею, Фрейра, Бальдра, которые у Гюнтера также «… не являются исконно германскими богами и богинями», а с ними в общем-то и вся древнегерманская мифология и религия. Само слово «бог» (Gott, God)у германцев есть самоназвание готтов, сами немцы (deutschen) были из другого индоевропейского колена с верховным богом Tot (Deo, Theos, Teut). Похоже, готы имели когдато близкое отношение к Ванам, богам земли, и общие корни с земледельцами-русами вместе с общим богом, поскольку God и Господь по существу и по этимологии одно и то же. Любопытна взаимная инверсия Яр-Jahr, God-год, возможное объяснение в мифе об окончании войны Ванов и Асов, когда произошел обмен богами-заложниками, о чем и упоминается в германской мифологии. У солнцепоклонников Севера годовой цикл очевидным образом отождествлялся с солнечным (вспомним славянское год=лето), и сам круговорот как «вечное возвращение», эманация солнцебога в мире. У римлян остался самый архаичный год=An от самого архаичного первобога Он, Ану, Уран.

Надо добавить, что практически все главные общие корни, связывающие немецкий со славянскими языками (leuteлюди, liebe-любовь, hleib-хлеб, kat-кот, wolf-волк и пр.) имеют именно готское происхождение.

* * *

Русское «один, господин, господи», как и готское «ghod», имеют тот же источник, что и переднеазиатский «Адон» (греческий Адонис), который восходит к египетскому солнцебогу Атону. Это, конечно, не означает, что Один это изобретение фараона-солнцепоклонника Эхнатона, тем более что Атон означает просто «солнечный диск», вернее, что земледельческая цивилизация фараонов, уникальная среди соседей-кочевников, имеет солярные северные корни. Вспомним, легенды Древнего Египта говорят, что первые боги пришли в Египет с Севера. Это были великие «боги Нетеру». Этимология этого слова неизвестна, возможно «Не-те-ру» (это лишь интерполяция, в древнеегипетском письме нет гласных, поэтому точнее будет «Н-Т-Р») связано слатинским «natura», что совпадает изначально с древнегреческим понятием «космос». Хотя их считали сотворившими себя, было общепризнанным, что у них существует какаято особенная связь с другой страной – сказочной и далекой землей, называемой в древних текстах Та-Нетеру, Страна Богов. Из Текстов Пирамид:

Эти северные небесные боги,

которые не могут погибнуть – он не погибнет,

которые не могут устать – он не устанет,

которые не могут умереть – царь не умрет.

В эпоху эллинизма были особенно популярны Адонии – праздник в честь Адониса, проводимый 24 июня каждого года, в день Солнцебога, в день наивысшего солнца и в самый наивысший, наибольший «А-день». Русское «день» и по этимологии, и по смыслу максимально близко к Адонису, а точнее, к источнику – финикийское dn («адон», «господь»), божество, связанное с периодическим умиранием ивозрождением природы. В Александрии после праздника, на следующий день, с причитанием и плачем статую юного Адониса несли к морю и погружали в воду, символизируя возвращение его в царство смерти. Та же самая идея умирания одновременно бога и «дня» мы видим в празднике Ивана Купалы, в утоплении Купалы или сжигании Ярилы после самого длинного дня. Это некое воспоминание чисто северной, даже полярной, идеи божества солнечного света, дня и гениального откровения – отождествления его с солнечным диском (Атоном), с солнцебогом и их общим умиранием и воскрешением.

* * *

Понятие «первый» также возникло из божественной иерархии, и здесь полное единение (erst, first, primus, пратхам, перст, перший) – очевидно, еще во времена единства существовал прото-Перун, но кто это был? По этимологии и первенству близок Варуна, тем более в некоторых древних источниках существует и форма «Паруна». Он же Уран, при том, что древние греки не знали буквы «П». Значение Варуны уже размыто, но то, что в начале начал, там, на Севере, и он был одним из солнцебогов напоминают строки Ригведы: «Бог Варуна качал на небе солнце, словно на качелях».

Перейти на страницу:

Все книги серии Славная Русь

Похожие книги

100 великих кладов
100 великих кладов

С глубокой древности тысячи людей мечтали найти настоящий клад, потрясающий воображение своей ценностью или общественной значимостью. В последние два столетия всё больше кладов попадает в руки профессиональных археологов, но среди нашедших клады есть и авантюристы, и просто случайные люди. Для одних находка крупного клада является выдающимся научным открытием, для других — обретением национальной или религиозной реликвии, а кому-то важна лишь рыночная стоимость обнаруженных сокровищ. Кто знает, сколько ещё нераскрытых загадок хранят недра земли, глубины морей и океанов? В историях о кладах подчас невозможно отличить правду от выдумки, а за отдельными ещё не найденными сокровищами тянется длинный кровавый след…Эта книга рассказывает о ста великих кладах всех времён и народов — реальных, легендарных и фантастических — от сокровищ Ура и Трои, золота скифов и фракийцев до призрачных богатств ордена тамплиеров, пиратов Карибского моря и запорожских казаков.

Андрей Юрьевич Низовский , Николай Николаевич Непомнящий

История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное