Дети Арктиды. Северные истоки Руси

Даждьбог несомненно солнцебог, но вряд ли буквально «дающий бог», скорее реликт праединства, о нем осталось санскритское «дах (dah)» – «сиять, гореть». Даждьбог всегда с сияющими вокруг себя лучами. Ипатьевская летопись: «Солнце-царь, сын Сварогов, еже есть Даждь-бог». В раннем христианстве нового сына Бога называли ликом Солнца на земле и также изображали «солнцеликим», в православных храмах все еще рисуют лик Христа излучающим солнечные лучи. То, что Даждьбог один из самых архаичных богов, говорит сохранившееся, почти уже междометие с забытым значением, наше «дай бог!», также еще живые новгородские поговорки «покучись Дажьбогу, управит понемногу» и «полно тосковать, Дажьбог все минет».

Самый «русский» и самый «гиперборейский» в пантеоне солнцебогов – многоликий Ярило. Скорее всего и самый архаичный, он до сих пор среднего рода, как «начало» всех начал, андрогин. Самый «сказочный» из русских солнцебогов, значит, наиболее крепко сидящий в русском мифологическом подсознании. Ярило воистину самый русско-народный из всех языческих богов, он воин и земледелец, как русский крест-янин, «солнце-огне-поклонник». Голову Ярилы покрывает венок из весенних цветов, сам он светлоглазый и со светлыми кудрявыми волосами. В его руках, по разным представлениям или в разных ипостасях этого бога (солнца, плодородия, небесного воина), или копье (с ним он стал Георгием Победоносцем), или молния и солнечный щит (культ Яровита), или в правой меч, а в левой солнечный луч, или в правой руке отрубленная голова, в левой ржаные колосья (наиболее ярко выраженная идея русского ратника-ратая). Он и всадник на белом коне, и юноша со свирелью, и даже старик – соломенное чучело, и именно ему посвящено наибольшее количество праздников в году. Прежде всего, главный Ярилин день на макушке лета, летнее солнцестояние, когда он набирает всю свою мощь, но в ту же ночь ее теряет, как только солнце скатывается вниз. Но в северной древности и славянский год начинался с Ярилиного дня, именно так назывался в русском календаре день 2 марта, последний главный день Масленицы. Именно этого Ярилу отразила мифологическая память в пьесе Островского «Снегурочка». Именно в честь него назван его месяц – март. Римский Марс, он же греческий Арес, явно «языческий», чужой и воинственный для греков и римлян, и даже для их Зевса и Юпитера, крепко остался в памяти как главный бог чужого и, видимо, враждебного племени. Вспомним, что Ар, если отбросить греческое окончание, воевал на стороне троянцев против греков и вместе с гиперборейцем Аполлоном, который тоже не имеет внятной этимологии в греческом языке, зато легко узнаваем в русском солнцебоге Купало.

Следующий день Ярилы, уже Яра-Оратая-Пахаря, отмечался 5 апреля, когда вскрывалась первая пашня, а еще через неделю 23 апреля – Ярило Вешний, или день Усеня, самой Весны, праздник первых ростков под новым солнцем. 27 апреля снова празднуют Ярилу, видимо, как окончательную победу весны, и именно этот день сохранился в памяти наиболее прочно и перешел в Юрьев день, и далее в святого Георгия-Егория. Самый сакральный и архаичный смысл весеннего Ярилы зафиксирован в записях этнографа П.С. Ефименко еще в 877 году в «Обычаях и верованиях крестьян Архангельской губернии»: «На Егория (23 апреля) заря с зарею сходятся , т. е. солнце не успеет закатиться за горизонт, показывает на востоке свое сияние». Можно утверждать, что Егорий-Ярило это тот же главный праздник Ярилы 2 марта, принесенный из полярных широт после исхода в приполярные, в результате сдвинутый во времени, но сохранивший главный смысл «воскресшего» и уже неумирающего, не заходящего светила. Именно поэтому Пасха стала главным «православным» праздником, что легла на самое сокровенное, «ярилино», коллективное бессознательное, и поэтому она крутится вокруг второй половины апреля, чтобы закрыть, заэкранировать это главное, сокровенное.