Дети Бафомета

– Думаю, что ты всё-таки узнаешь, знают ли психи о собственном безумии или нет, – сказала Ушка, закуривая.

Красноклык посмотрел на неё мутными глазами, ничего не ответил и достал сигарету.

Через час пути впереди показались неясные очертания каких-то строений. Подойдя ближе, ребята увидела сделанные из веток круглые хижины, накрытые сухим тростником. Хижины стояли на больших плотах из брёвен, скреплённых между собой кожаными верёвками.

– Плавучая деревня! – восхищённо сказал Красноклык, разглядывая одинаковые серые хижины.

– Только я что-то никого тут не вижу, – сказала Ушка.

Деревня, однако, не выглядела брошенной или необитаемой: в хижинах лежали циновки, между домов были натянуты тонкие верёвки с выпотрошенными червями, кое-где даже стояли глиняные жаровни с тлеющими углями, а между плотами плавали кучки дерьма. Они шли между хижинами, заглядывали внутрь, но так никого и не встретили.

– Меня это пугает, – тихо сказала Острозубка, словно боялась, что её кто-нибудь услышит, – где все?

Словно в ответ на её слова, впереди раздался крик нескольких десятков голосов.

ПРИДИ И ВНЕМЛИ!

– Они там! – воскликнул Красноклык и быстро пошёл вперёд.

– Стой! – остановила его Ушка. – Куда ты так бежишь? Ты не думал, что тут могут жить не очень добрые звери?

– Думаешь, они тоже захотят нас сожрать?

– Возможно, – ответила зайчиха, – так что давай подойдём, посмотрим, а уже потом решим, что делать дальше.

– Хорошо, – согласился лис.

Стараясь не шуметь, они прошли вперёд и выглянули из-за хижины.

Десять огромных плотов медленно покачивались на воде, а на плотах, воздев вверх лапы, стояли на коленях выдры. То, что это именно они, ребята поняли по хвостам, торчавшим из-под длинных серых одеяний. На головах выдр были надеты высокие колпаки грязно-зелёного болотного цвета. Выдры ритмично покачивались, повторяя за вожаком, который находился на отдельном плоту впереди.

ПРИДИ И ВНЕМЛИ!

ПРИДИ И ВНЕМЛИ!

ВЕЛИКИЙ!

ВЕЛИКИЙ!

ВЕЛИКИЙ!

Каждый возглас сопровождался взмахом лап и поклоном.

МОГУЧИЙ!

МОГУЧИЙ!

МОГУЧИЙ!

ВСЕСИЛЬНЫЙ!

ВСЕСИЛЬНЫЙ!

ВСЕСИЛЬНЫЙ!

Вода перед главным плотом забурлила, вспенилась, ударила фонтаном и на плот, чавкая и булькая, вылез огромный слизень с круглыми глазами на ниточках. Слизень был грязно-серого цвета, с чёрной полосой на спине, его тело сочилось бурой слизью, распространявшей зловоние, а над отвратительной пастью с тысячью мелких зубов раздувались две толстые розовые трубки.

Выдры почтительно склонили головы, а слизень медленно втянул на плот жирный хвост и уставился на вожака выдр круглыми бесчувственными глазами.

– Великий! – воскликнул вожак, воздев лапы вверх. – Ты благословляешь нас, ты милуешь нас, ты хранишь нас! Мы чтим тебя, мы благодарим тебя, мы поклоняемся тебе!

– Что-то мне это не нравится, – прошептала Ушка.

– Интересно, что будет дальше? – спросил Красноклык.

Слизень выслушал приветствие, открыл пасть и громко фыркнул, окатив вожака выдр жёлто-зелёной слизью с ног до головы.

– Фу! – фыркнула Острозубка.

Вожак, однако, так не считал: он воздел лапы вверх и воскликнул:

– Благодарю тебя, великий! Благодарю тебя за твоё благословение! Воистину – милость твоя безгранична, безграничны и щедроты твои!

Слизень недовольно заурчал, вытянул глаза к вожаку выдр и открыл пасть, из которой капала слизь.

– Я понял, великий! Принести подношение!

Три выдры встали и, пройдя между рядами слизнепоклонников, зашли в маленькую, украшенную цветными тряпками хижину, вывели оттуда связанного зверя с закрытым лицом и подвели его к слизню. Чудовище вытянулось вперёд, обнюхало жертву трубками и довольно фыркнуло, обрызгав вожака и первый ряд выдр, которые стали благоговейно размазывать слизь по лицам.

Вожак сорвал с головы жертвы повязку, и ребята узнали сторожа Нюхошмыга. Хорёк бесстрашно смотрел на слизня и даже улыбался, словно его пригласили на какой-то экзотический праздник.

– Это же…

– Тихо! – перебила Острозубку Ушка.

– Он пришёл из леса! Мы были добры с ним! Он согласился принять Тебя! Он жаждет умереть в Тебе, и обрести жизнь вечную! Мы отдаём его Тебе! Будь к нему справедлив и милостив!

Нюхошмыг, по всей видимости, окончательно сошёл с ума и не понимал всей опасности ситуации: он уставился на нависшего над ним слизня и весело крикнул:

– Милый червячок! А какой жирный! В нём, наверное, пудов тридцать будет! Давайте его сожрём!

– Молчи, нечестивец! – воскликнул вожак выдр.

Слизень взревел и, раскрыв пасть, обрушился на хорька. В одно мгновение он всосал Нюхошмыга в себя и, сокращая и вытягивая огромный живот, проглотил. Хорёк внутри шевелился, что было видно по вытягиванию кожи на пузе слизня, но через несколько секунд затих.

– Мы резали мелких слизней, – сказал Красноклык, – у них в животе шипы есть внутри, которыми они прокалывают тех, кого глотают живьём.

– Мы вместе их резали, – прошептала Ушка.

– Жалко Нюхошмыга, – всхлипнула Острозубка.

– Привет! – раздался сзади детский голос.

Ребята обернулись и увидели маленького выдрёнка в сером балахоне и грязно-зелёном колпачке. Выдрёнок улыбался и ласково смотрел на них чёрными глазками.

– Привет, – ответила зайчиха.