Дети белой крови

Хэллоуин никогда не слышал ничего подобного. В Сивилле были животные, и он знал, как воют собаки, но это… Это не шло ни в какое сравнение с теми безобидными звуками. Голос, ворвавшийся в его дом, был потусторонним и диким, он приносил с собой первобытный ужас, и Хэллоуин понимал, что довело его сестру до такого состояния.

Но Хелена не сдавалась. Даже смертельно напуганная, она не поддалась слабости и не забралась вместе с ними в убежище, хотя он чувствовал, что ей хотелось.

– Ждите здесь! – строго велела она. – Скоро за вами придут. Не вылезайте, поняли? Только я или мама можем забрать вас отсюда, сами не вылезайте!

– Но как же ты? – прошептал Хэллоуин… вернее, тот перепуганный мальчишка, которому через много лет предстояло стать Хэллоуином.

Иоанн. Ваня. Он едва помнил это имя.

– Со мной все будет в порядке, – улыбнулась Хелена. Улыбка была фальшивой, искаженной страхом. – Ты же знаешь, как быстро я бегаю!

Грохот на первом этаже отвлек их, показал, что мирное время закончилось, а началось… Хэллоуин не знал, что началось. Маленьким универсалам никогда не рассказывали страшных сказок, и лишь иногда, прислушиваясь к полубезумному Маркусу, он узнавал, что где-то далеко существуют чудовища, которые, конечно же, никогда не проберутся в Сивиллу.

Но если это не чудовище, то что тогда?

Хелена убежала, и они остались вдвоем в темном шкафу. Кирилл тихо плакал. Хэллоуина трясло, как в лихорадке, мысли путались, он не знал, как быть, что делать…

А потом он услышал крик. Отчаянный, высокий, он переплетался с рычащим воем и окатывал Хэллоуина ледяной волной. Он узнал голос сестры – и вместе с тем не узнал. Смешливая, жизнерадостная Хелена никогда не была такой. Он слышал, как она смеется, капризничает, спорит о чем-то с родителями, но она всегда оставалась тихой и ласковой, и он любил ее за это.

А тот крик был даже не человеческим, в нем воплотилась чистая агония. Так кричит существо, которое вдруг понимает, что уже все – его жизнь подошла к концу. Не важно, готово оно или нет, на что оно надеялось, о чем мечтало. Оно подошло к черте и должно пересечь ее, а за чертой… за чертой ничего нет.

Хэллоуин рванулся к выходу, но Кирилл удержал его.

– Ваня, не смей!

– Но мы нужны ей!

– Она сказала нам не выходить! – напомнил младший брат. – Пока она или мама…

– Ты думаешь, Лена вернется, если мы ей не поможем?!

– Как ты ей поможешь? Ты даже не знаешь, что там творится!

– Вот и выясню, – отрезал Хэллоуин. – Пусти!

Но Кирилл вцепился в его руку обеими руками, повис на нем всем весом своего тела, как маленькая обезьянка, и не собирался разжимать пальцы.

– Не уходи!

– Я должен! Ты, если хочешь, оставайся!

– Когда мамы и папы нет дома, Лена за старшую, а Лена сказала нам сидеть здесь! Она знала, как надо… Да и что ты можешь? Ты слышал тот грохот? Там пришло что-то такое, что убьет тебя одним ударом!

Хэллоуин все это понимал. Да, Хелена знала, что делала, и ему совсем не хотелось встречаться с тварью, способной на такой вой. Но часть его рвалась туда, вперед, шептала, что нужно только начать, а остальное придет само, что он не может отдать сестру чудовищу.

Тогда он не понял, что это. Лишь много лет спустя, овладев своими способностями, Хэллоуин осознал, что в тот день в нем впервые проснулась кровь предков – тех, что не принимали культ белой крови, были гордыми и непобедимыми охотниками.

Мальчишке, спрятавшемуся в подвале, было далеко до таких откровений, он просто не хотел больше чувствовать себя беспомощным. Хелена снова закричала, и для него это стало последней каплей. Он резким рывком освободил руку и бросился прочь из шкафа.

– Не уходи! – крикнул ему Кирилл, но убежище так и не покинул.

На втором этаже, где они прятались, сохранился порядок – похоже, чудовище так и не добралось сюда. А вот на первом этаже царил хаос: дверь была разбита в щепки, мебель – разгромлена, на каменном полу остались глубокие борозды когтей. Но чудовище, пробравшись внутрь, не осталось здесь, как не осталась и Хелена, их голоса звучали снаружи.

Окончательно запутавшийся, сбитый с толку незнакомым ему страхом смерти, Хэллоуин выбежал из дома – и сразу увидел их.

Хелена едва успела добежать до середины сада, когда чудовище ее настигло. Это был жуткий уродец: силуэтом похожий на человека, но вместо кожи покрытый плотной шкурой, черно-коричневой, висящей на нем тяжелыми складками. Его лицо было словно скошенным, лишенным любых выступов – никаких скул, надбровных дуг или носа, только пасть на пол-лица и два черных провала глаз. Его руки и ноги были нечеловечески длинными и завершались вытянутыми пальцами с кривыми когтями.

Он настиг убегавшую девушку, прыгнул на нее, прижал к земле, ударил этими когтями, на которые даже смотреть было страшно, а уж почувствовать… Изумрудная трава была залита красным. Спину Хелены покрывали глубокие раны, в которых проглядывало что-то белесое, и хотя девушка все еще была жива и даже не потеряла сознание, она больше не пыталась двигаться, как будто превратилась в тряпичную куклу, и Хэллоуин не мог понять, почему.