Дети богини Дану

— Но! — Девон несколько долгих секунд удерживался ровно, чувствуя, что вот–вот упадёт, а затем сдался и уцепился за Ригана обеими руками.

Друид не преминул бросить насмешливый взгляд через плечо, но больше не смотрел на него — кони неслись вперёд, преодолевая один крутой поворот за другим. Ветер свистел в ушах и холодил лицо. И если бы не Риган, стоявший так близко, что, казалось, исходящий от него холод окутывает их обоих, Девон мог бы сказать, что ему было хорошо.

Дорога до рощи богини в сердце Эмайн Махи заняла несколько часов. К тому времени, когда кони замерли перед входом в терем, Девон уже с трудом мог стоять — Риган же походил на каменную статую, которой всё нипочём.

— Уже был здесь? — спросил Риган.

— Да, — подтвердил Девон.

— Хорошо. Тогда ты знаешь, как себя вести. Помни, ты мой ученик и служишь только мне. Но мне ты служишь — телом и душой.

Девон поморщился, но ничего не сказал.

Риган и не ждал ответа. Он направился вперёд, и плащ его привычно взметнулся вверх за спиной, а Девон поспешил следом, спрятав руки в рукава и низко склонив голову — как требовал того этикет.

В тронном зале было не больше людей, чем всегда — небольшие стайки сидов переговаривались между собой, устроившись в тени деревянных колонн у стен. Солнечные лучи падали на дощатый пол, изукрашенный орнаментами, сквозь щели в потолке, рисуя необыкновенный узор.

Сама богиня восседала на троне из золочёного дерева, украшенного завитками, изображавшими поросль Вечного Дуба. На лице её была написана скука — до тех пор, пока взгляд не упал на Ригана, идущего к ней.

От взгляда Девона не укрылось, как выпрямилась спина богини, как расправились плечи, и как озарилось нечеловеческим светом её лицо, как губы, подчёркнутые кармином, изогнулись в улыбке.

— Ты всё–таки соизволил нас навестить, — произнесла Дану и встряхнула головой, отбрасывая в сторону локон, упавший на лицо.

— Твоё поручение отнимает немало времени, — Риган отвесил богине поклон — не более глубокий, чем требовал того этикет, и замер в паре метров от неё.

— Как проходит строительство? — лицо богини стало ещё светлей.

— Очень хорошо.

— Ты всё делаешь хорошо. Поэтому я и поручила это тебе. Кто с тобой?

Богиня перевела взгляд на Девона, и тот опустил глаза, не давая понять, что разглядывал её.

— Ты приказала мне взять ученика, — произнёс Риган. — И хотела увидеть его.

— Твой преемник… да, — улыбка Дану стала холодней, — посмотри на меня, — приказала она.

Девон поднял глаза, и несколько секунд Дану вглядывалась в его лицо.

— Я хотела бы поговорить с ним наедине.

— Это невозможно, — отрезал Риган. — Он ещё не обучен говорить с богиней, моя госпожа.

Девон почти что видел, как Дану скрипнула зубами.

— Что ж, хорошо. Всему своё время, — она снова улыбнулась. — Идите. Ешьте и пейте. Сегодня богиня дарует своё благословение вам.

Риган снова поклонился, и Девон повторил его жест, а затем оба развернулись, чтобы направиться к выходу — и тут же Девон замер, будто громом поражённый, встретив озадаченный взгляд дымчатых глаз — и точно так же в паре шагов замерла девушка, глядевшая на него.

Секунда, и локоть спутника впился ей в бок, и Дея, заставив себя отвести взгляд от Девона, шагнула вперёд.

— В роще, через полчаса, — шепнула она, когда плечи их с Девоном соприкоснулись, и Дея прошла мимо него.

Девон вздрогнул, ощутив исходившее от неё тепло — только теперь он понял, насколько замёрз — и поспешил вслед за Риганом.

Дея была уверена, что Девон не придёт. Ведь теперь он стал учеником Великого Друида, и такие, как она, Дея, наверняка казались ему пылью у ног.

Всё время, пока отец приветствовал богиню, она с трудом сохраняла спокойствие, а когда же церемония наконец была окончена, и отец остался в зале, чтобы завести разговор с одним из сидов — наверняка очень интересный разговор, который в эту минуту Дею не интересовал совсем — она улучила момент и шмыгнула прочь.

Со всех ног она бросилась туда, в рощу, где располагалась смотровая площадка, с которой можно было увидеть город, надеясь, что Девон понял, что Дея имела в виду — сколько Дея себя помнила, на этой площадке встречались все и всегда.

Она чуть было не рухнула замертво, увидев, что Девон в самом деле стоит тут — в своей ослепительной мантии глубокого, как вечернее небо, синего цвета, которая так подходила к его глазам.

— Девон… — выдохнула Дея, выскочив на площадку, облицованную мрамором, и замерла, зачаровано глядя, как Девон поворачивается к ней. — Я так рада видеть тебя… — Дея сделала шаг вперёд.

Девон молчал, и лицо его оставалось холодным, а в глазах затаилась печаль. «Впрочем, — подумала Дея, — так было всегда». Она улыбнулась и протянула руку перед собой, силясь коснуться плеча Девона, но тот отступил в сторону.

Дея облизнула губы и убрала ладонь.

— Отец привёз меня сюда. Он снова хочет сделать меня наследницей и решил приучать ко двору. Впрочем, тебе, наверное, всё равно. А ты? Как ты попал сюда?

Девон опустил взгляд, чтобы только не смотреть в эти странные, переливающиеся как самоцветы в свете закатного солнца глаза.

— Ри… Учитель хотел представить меня богине.