Дети Гамельна. Ярчуки

— Мог, но встретил нас. Отчего-то у него всегда так случается. Полагаю, он несчастливый везунчик. Как мне кажется, бывает такая судьба. Всё время попадать в глупейшие истории, благополучно выбираться из них, для того, чтобы немедля попасть в иную чепуху.

— Не уверен. Мне не приходилось встречать подобных людей, — усмехнулся лейтенант.

— Всякое бывает. С другой стороны, иной раз, сесть в мешок и ждать, когда удача сама подъедет к тебе — весьма разумный и продуманный план.

Угальде засмеялся: засада в мешке? Забавный способ.

***

Таверна, что в здешних местах именовалась «шинком» выглядела порядком разгромленной. Весьма сомнительно, что именно демоны столь неистово разворошили соломенную крышу, но следы на стенах подсказывали, что здесь действительно побывал кто-то с когтями. Капитан заговорил с городскими бездельниками, толпящимися на улице. Диего и Котодралом въехали в разбитые ворота. Странно, но двор шинка пострадал куда меньше: стояли у коновязи осёдланные лошади, расхаживал у низких амбаров огромный гордый петух, клевал яблочные огрызки. Мирно торчали на кольях ограды вымытые горшки и кувшины, дожидались начала ремонта свежие снопы соломы.

— Ну и хлев, — заметил Котодрал, спрыгивая с седла. — Рискнём заглянуть? Не отравят?

— Отчего не зайти?

Здешнее вино ужасно, но кружка пива пошла бы на пользу пересохшим глоткам. Диего полагал, что капитан не замедлит присоединиться.

Посетители внутри имелись: сидело за длинным столом четыре хмурых личности из здешних вооруженных головорезов, что считаются стражей или разбойниками в зависимости от обстоятельств и настроений.

Гостей обслуживала молоденькая девица с заплаканным лицом — мигом подала пиво и миску с солёным горохом. Пиво и хозяйка, если глянуть сзади, были недурны, хотя никакого сравнения с незабвенной Гарпин… Диего напряг свои языковые познания:

— Не молвит ли люб-езная хозяй-ка, что здесь произ-шло? Такой стран-ные слух…

Девка вроде бы поняла, но лишь махнула рукой, горестно высморкалась в передник и спросила:

— Ещё что-то заказывать будете?

— Будет-ся, — пообещал Угальде. — Но как случай о здеш-ней крыш-ей?

— Эй, чего к дивчине пристал? — гаркнули из-за соседнего стола. — Придут тут, язык ломают, допытываются.

— Вам-то как, пан-овейший? — кротко ответствовал Диего. — Не тебе язык ломаю-т, вот и лакай свой вотт-ку.

Бухнулась, опрокидываясь, лавка. Диего с Котодралом развернулись к буйным местным завсегдатаям: те уже стояли, грозно схватившись за пистоли. Ну, пистолеты и у наёмников нашлись Мгновенье скрещивались в полутьме шинка суровые взгляды, потом один из местных казаков цыкнул щербатым зубом, сплёвывая на пол:

— Пущай пока сидят, а то горилку поразольём.

Плевок был нагл, но замечание разумно — у наёмников особого желания начинать пальбу тоже не имелось. Расселись по местам, булькнуло в кружках.

— А пиво-то могло быть и лучше, — светски заметил Котодрал.

— Это за пиво бормочет чех-то твой? У хозяев несчастье, учесть нужно, — посоветовали из-за соседнего стола.

— Мы не с уко-ром, с пони-манием, — заверил Диего. — Кто за демоны яв-лялись?

— То-то и оно, что демоны, — с намеком пробубнил один из соседей. — Что-то много нынче демонов в Пришебе развелось.

— Во помож-ность граду и чест-ным гор-ож-анам святой Христофор, — Угальде перекрестился, Котодрал последовал его примеру.

— Так-то оно правильней, — одобрили из-за соседнего стола. — У нас тут тогда с вечера началось, набежало с гробовища сотни две чудищ. Если б не мы на стражу встали…

Диего глотнул пива — рассказ местных разбойников обещал быть масштабным и завлекательным.

Загремели каблуки — в комнату ввалилась долговязая личность в дорогой и грязной одежде. Двигался нелепый щёголь весьма странно: широко, по-крабьи раздвигая ноги, качаясь и крепко цепляясь за рукоять сабли, но так и не находя надежной опоры в своем оружии. Красавца повело в сторону, он успел опереться о стол и сходу возмутился:

— Это еще кто?! Что за подзаборники? Подорожная есть?!

Диего с удивлением смотрел на пучеглазого юнца, от которого разило отвратительным вином и какой-то кислой дрянью. Безусый сопляк пьян как удачливый баратеро[85], на ногах едва стоит, а сколько наглости…

— Мир-ность, пан, вы яв-но мал-ость ус-стали…

— Что?! Мой ус?! Над кем смеешься, холопская рожа?! — взревел пучеглазый задира, хватаясь за саблю. — Да что за дело вам до моих усов?! Ах, ты, пся кровь!

Диего догадался, что сказал что-то не то. Сложный язык, святой Хрисофор тому свидетель! Но объясняться было некогда — сабля гордеца со свистом покинула ножны…

Лейтенант успел отпрыгнуть за стол и выхватить оружие. Звонкая толедская сталь парировала рубящий удар роскошной венгерки.

Признаться, Угальде ожидал большего. Славилось польское фехтовальное сабельное умение. Но то, видать, не каждому дано. Горделивому мальчишке отмерен был лишь молодецкий гонор.