Дети горчичного рая

– Что вы, что вы, мистер Робинсон! – с деланным возмущением воскликнул Эйнис.

Он спрятал блокнот и поднялся с места.

– Вам нечего больше добавить, мистер Робинсон? – осведомился он, направляясь к двери.

– Абсолютно нечего, – ответил певец.

Побелели и распушились тополя. Как-то в весеннюю ночь раскрылись гроздья, похожие на зеленые ягодки, и наутро все сады на Парк-авеню были покрыты, точно свежевыпавшим снегом, тополевым пухом. Он летал хлопьями, оседал на волосах, покрывал лужайки и даже осмеливался забираться в дома и комнаты замка. Не признавая никаких преград, он дерзал покуситься даже на кабинет самого Большого Босса и мягкими белыми шариками катался там по полу или забирался на письменный стол и прилипал к монументальной чернильнице.

Ох, и воевал же с этим пухом Образцовый Механизм! Он наступал на белые неуловимые комочки со всем воинственным пылом рьяной домоправительницы, преследовал его по всем апартаментам, сгонял в окна, в корзины, в мусоропроводы, в мешки пылесосов. А наутро пух был тут как тут и взлетал перед самым носом разъяренной миссис Причард.

Она мечтала бы спилить неряшливые деревья, которые только засоряют сад и комнаты замка, но, на ее несчастье, сынок Большого Босса, этакий великовозрастный лодырь, который в настоящее время пребывал вместе с мамашей где-то в Италии, очень любил тополевую аллею в саду и запах тополевых почек весной. Из-за этого в дни цветения тополей домоправительница не знала покоя и самолично трижды в день проверяла работу садовников, сгребавших только что выпавший тополевый пух с дорожек.

А вот с запахом миссис Причард никак не могла сладить! Запах тополей врывался, свежий, сладкий, сгущенный, как экстракт, в замок и наполнял угрюмые, фундаментальные комнаты. И закрывай не закрывай окна, все равно все портьеры, кресла и подушки пропитывались запахом тополей.

Вообще весна внушала много беспокойства миссис Причард. Например, небо. Зачем оно такое излишне голубое и легкое и похоже не на приличное, выдержанное небо, а на девочкино платье! Миссис Причард предпочла бы более солидное небо, например серо-стального, излюбленного оттенка, который так шел к ней самой. Очень спокойный, немаркий цвет, приличествующий любому возрасту и усмиряющий любое повышенное настроение.

А сейчас, когда еще появились такие розоватые облачка, и ласточки зигзагами чертят небо, и воздух наполнен запахом тополей, ни за что нельзя ручаться!

Даже здесь, на Парк-авеню, природа, запертая за семью замками, начала заявлять о своих правах! То выпирал из-за решеток и оград цветущий куст жимолости, который рос вопреки всем ножницам и рогаткам, то появлялся там, где ему было не положено, золотой цветок одуванчика, то вырастала вдруг буйная травинка. Нет, нет, пора покончить с этим буйством весны, тем более что и собственная дочь ходит какая-то неспокойная, неуравновешенная и все куда-то стремится уйти!

– Куда ты направляешься, Патриция?

– Я… я хочу зайти в скаутский клуб, ма. Там… там девочки просили показать им узор… вышивание ришелье…

– Но ведь сегодня суббота. Разве ты забыла, что по субботам к нам всегда приходят миссис Эйнис с сестрой и несколько дам из моего клуба? И ты знаешь, я не люблю, когда ты возвращаешься вечером одна.

– Но, ма, я совсем ненадолго. На часок, не больше.

– Кстати: кто тебе звонил дня два назад? Голос совсем мне незнакомый.

– Это… это одна девочка из нашего класса. Ты ее не знаешь, ма.

– Можешь идти, но возвращайся скорее, дитя мое. Ты поможешь мне приготовить салат и занять гостей. Я хочу, чтобы ты приучалась свободно держаться в обществе.

Уф! Как трудно лгать собственной матери, да еще когда тебя в упор сверлят острыми буравчиками серые глаза!

Пат вышла из ворот замка, чувствуя себя неспокойной. Тотчас же ее обволокла теплота весеннего вечера, струящаяся, как парное молоко, и аромат расцветающих крокусов и фиалок. Скорее, скорее на остановку автобуса, чтобы никто не мог догнать, выследить!

– Хэлло, Патриция! Подвезем вас?

Девочка вздрогнула.

У поворота шоссе стоял открытый облезлый «форд», на котором торжественно восседали Рой Мэйсон и Фэйни Мак-Магон. Оба они свесились со своих сидений и с улыбкой смотрели на Пат. За рулем торчал какой-то парень в замасленной куртке.

– А мы выехали прогуляться, полюбоваться на замок, – продолжал Рой, как бы не замечая смущения девочки. – Вдруг видим – Патриция. Ну, давай, говорю, подвезем ее, куда ей нужно.

– Большое спасибо, Мэйсон, только мне тут совсем поблизости… Мать поручила кое-что принести… – Пат с трудом выговаривала слова.

– Ага, поручение матери! Понимаем… – вмешался Фэйни, подмигивая товарищу. – Что же, Пат, мы расстоянием не стесняемся, можем и полквартала подвезти Не правда ли, Сэм? – обратился он к шоферу.

Тот глухо захихикал.

– Садитесь, садитесь, Патриция! – с удивительным радушием приглашал и Рой.

Пат с отчаянием смотрела на «фордик». Неужели ей не удастся избавиться от приглашения?

– Нет, мальчики, я предпочитаю идти пешком. Ведь сейчас такой прелестный вечер! – ухватилась она за удачную мысль.