Дети горчичного рая

– Доктор Рендаль? – притворно изумился сыщик. – Весьма прискорбно, сэр, что я нахожу вас здесь, в этом вертепе и в подобной компании… Вот уж никак не думал, что вы заодно с неграми и всеми этими красными агитаторами!.. Такой почтенный, уважаемый человек…

– Вы мне не читайте нотаций! – побледнел доктор Рендаль. – Мистер Джемс Робинсон – человек, известный всему миру, и то, что вы устроили на его концерте, тоже будет известно всем. Я вас спрашиваю: почему полиция сознательно организовала здесь убийства, пожар и свалку?

– Я не удивляюсь, например, что нахожу здесь мистера Ричардсона, – продолжал Ньюмен, как бы не слыша того, что говорил доктор: – у мистера Ричардсона с черными и с красными одна дорога…

– О, дьявол! – Доктор Рендаль вытер платком мокрый лоб и ссадину. – Сейчас же еду к Милларду. Берегитесь, Ньюмен, если вы всё это придумали! Как бы вам не промахнуться!

Ньюмен нагло засмеялся.

– Смотрите, доктор, как бы вы сами не промахнулись, – сказал он весело. – Думается, Большой Босс примет вас не слишком любезно.

– Вы хотите сказать… – начал было доктор.

– Я ничего не хочу сказать, – оборвал его сыщик.

Он повернулся и оглядел людей на подмостках:

– Хэрш, а вы как сюда затесались, старый грешник? Вам давно пора о душе подумать, а не о том, чтобы участвовать в таких делах!

– Подумай лучше о своей собственной душе, – проворчал дядя Пост, которого крепко держал за рукав дюжин полисмен. – Она у тебя небось не лучше помойки!..

– И вы здесь? – Взгляд Ньюмена, отыскал Ивана Гирича и Квинси. – Хотите, значит, подбавить себе хлопот и неприятностей? Что ж, дело ваше… Хартфилд, перепишите всех и занесите в особый список свидетелей.

Джемс Робинсон приблизился к сыщику.

– Может быть, вы скажете мне, зачем здесь полиция и в чем нас обвиняют? – спросил он со спокойным достоинством.

Ньюмен посмотрел на певца, как смотрят на редкостную птицу, которая своим пением, по слухам, зарабатывает многие тысячи.

– Знаете ли, вы чудак… э… э… мистер Робинсон, – сказал он, с трудом выдавливая из себя слово «мистер». – Поете гимны красных, агитируете, а потом удивляетесь, почему пришли чужие дяди в мундирах. – Он ткнул пальцем в грудь певца: – Ладно, собирайте ваши пожитки, и пошли!

– Не смейте его трогать! – вырвалась вдруг вперед Салли Робинсон. – Вы – грязный сыщик, уберите ваши руки, не смейте дотрагиваться до Джемса Робинсона!

Салли была вне себя. Ньюмен зарычал:

– Убирайся отсюда, черная дура, пока тебя не забрали!

Салли стояла у него на дороге. Шагнув вперед, он изо всей силы толкнул ее в грудь. Маленькая женщина, застонав, опрокинулась навзничь.

В тот же момент раздался резкий вскрик, и Чарли повис на сыщике. Он вцепился в Ньюмена и точно клещами сдавил ему горло. Сыщик замотал головой и, стараясь оторвать от себя мальчика, освободиться от мертвой хватки, неистово колотил по спине, лицу и голове Чарли. Со всех сторон на помощь сыщику ринулись полицейские.

– Не позволю! Не смеете бить мою мать! – Задыхающийся голос Чарли был страшен.

Он все сильнее сжимал сыщика. Но два дюжих парня уже схватили мальчика и с силой сбросили его со сцены.

Высокий полицейский равнодушно оттащил в сторону бесчувственное тело Чарли.

– Всех – по машинам! – хрипло командовал Ньюмен, держась за шею.

Истошно взвыли сирены. Людей впихивали в автомобили. Из «Колорадо» поспешно выносили раненых. Дым начал выползать на улицу.

39. Город встревожен

– Мистер Сфикси у телефона, сэр.

Образцовый Механизм встал в дверях – серо-стальной, точный, молчаливый исполнитель хозяйских предначертаний, а вместе с тем – неуемно-любопытный, как порой бывают женщины. Большой Босс направился к аппарату, а миссис Причард, выдвинувшись в соседнюю комнату, немедленно прильнула к отводной трубке.

– Второй день ломаю себе голову, Роберт, – сказал унылым тоном судья. – Надо точно сформулировать обвинение, а у меня только самые расплывчатые формулировки. Это не годится. Ведь это не обыкновенная тяжба, а суд, высший орган.

Миллард сухо засмеялся.

– Не ломайте голову, Боб, она еще может вам пригодиться в жизни, – отвечал он. – И на кой вам черт точная формулировка! Промаринуйте их подольше за решеткой, а потом отправьте куда-нибудь, чтобы и слуху о них не было!