Дети города-героя[сборник 1974]

Мой Ленинград,
Дворцы седые,
Тебя я помню в дни войны.
Стволы зениток, часовые
И о гранит удар волны.
Теперь в садах резвятся дети.
Смотрю на них — их смеху рад.
Нам нужен мир, чтоб дети эти
Не знали ужаса блокад.

— ★ — Александр Гитович

…Ты раньше и в сказках не слышал о том,—
И сказки об этом молчат, —
Что дикие звери врываются в дом,
Одетые в форму солдат.
Мужчиною стал ты, наш маленький друг,
Свидетели мы: не в слезах
Тебя мы застали. И был не испуг,
А ненависть — в детских глазах…

(«Смена» № 53, 1942 г.)

Григорий Осипович Набатов Это на станции Оболь…

Дочь старого рабочего Кировского завода Мартына Нестеровича Портнова Зина уехала в июне 1941 года на каникулы в Белоруссию. Здесь ее застала война.

Зина, ученица 385-й школы Ленинграда, установила через дядю, Ивана Яблокова, связь с партизанами. По их заданию она распространяла среди населения антифашистские листовки, собирала и прятала оружие, оставленное при отступлении советских войск.

Вскоре на станции Оболь Витебской области подпольный райком партии создал нелегальную комсомольскую организацию «Юные мстители». Большинство участников этой организации были учениками Обольской средней школы. Зину Портнову избрали членом руководящего комитета организации. Зина участвовала в нескольких диверсиях. Фашисты напали на ее след, и девушка ушла к партизанам.

Зина стала разведчицей. Она участвовала в боях против карателей и в разгроме вражеских гарнизонов в Улле и Леонове.

Зина часто бывала в Оболи, передавала комитету «Юных мстителей» задания партизан, тол, мины, листовки, собирала разведывательные данные о численности и расположении частей гарнизона.

Юные подпольщики Оболи около двух лет вели мужественную борьбу против оккупантов: пускали под откос воинские эшелоны, взрывали заводы, электростанции, водокачки.

Долго и тщетно гестаповцы пытались напасть на след «Юных мстителей». Наконец им удалось это. Многие из членов организации были расстреляны гитлеровцами.

Командование партизанского отряда послало Зину в деревню Мостище, что вблизи Оболи, чтобы установить связь с подпольщиками, оставшимися в живых, но гитлеровцы схватили ее, когда она возвращалась обратно.

Зину без конца возили к следователю гестапо — лейтенанту Вернике. Он разговаривал с ней то тихо и вкрадчиво, то переходил на ругань.

— Кто тебя послал в Мостище?

— Никто.

— Врешь! — крикнул он. — Кто твои товарищи?

Зина молчала.

— Ты у меня, свинья, заговоришь. Подойди ближе!

Зина, не трогаясь с места, смотрела на Вернике глазами, полными ярости.

Лейтенант подал знак двум здоровенным солдатам, стоящим рядом с нею. Один из них ударил девушку по лицу. Зина пошатнулась, но не упала.

Солдаты схватили ее под руки и поволокли к столу.

— Слушай, Портнова, — сказал фашист тихо, чуть приподнявшись из-за стола. — Чего ты молчишь? Ведь ты не коммунистка, я уверен, и не комсомолка…

— Ошиблись, господин палач. Я была пионеркой. Сейчас — комсомолка. — Зина гордо выпрямилась. Она не могла сказать иначе.

Вскочив со стула, лейтенант размахнулся и ударил Зину кулаком в грудь. Девушка отлетела назад, ударилась головой о стену, но тут же поднялась. Маленькая, худенькая, выпрямившись стояла она перед своими мучителями. Тонкими струйками текла по лицу кровь.

— Убрать! — крикнул Вернике солдату.

…Под утро Зина задремала. Но ее не переставали мучить кошмары. Кто-то с ней спорил: она хотела ответить, но у нее пропал голос. Открыла глаза и тут же зажмурилась. Солдат, освещая фонарем лицо, тряс ее за плечо.

«Опять допрос, — подумала Зина. — Этот лейтенант будет бить…»

Но ее вели не к лейтенанту Вернике. Зина не знала, что ночью следователь докладывал начальнику гестапо:

— Портнова такая же фанатичка, как те, которых мы прикончили. Не отвечает.

Капитан Краузе насмешливо ответил:

— Это она не хочет отвечать вам, лейтенант. А меня… Пришлите ее ко мне.

Когда в кабинет Краузе ввели Портнову, тот изумленно уставился на нее: он не ожидал, что увидит… девочку с косичками!

— Садись, — сказал Краузе, кивком головы показав на стул.

Зина села, стараясь ничем не выдать своего волнения. Быстрым взглядом окинула просторный, уютно обставленный кабинет, железные решетки на окнах, плотно прикрытые двери. «Отсюда, пожалуй, не убежишь».