Дети города-героя[сборник 1974]

Весна вдохнула в ленинградцев новые силы. Замечательный факт: четвертого мая в школах Ленинграда возобновились учебные занятия. Наши школьники осенью и зимой учились, как только могли. Со своими книжечками и тетрадочками они приходили в школу несмотря на дожди, холод, голод, артиллерийские обстрелы. Школьники учились в бомбоубежищах. Вся гитлеровская тотальная война не смогла остановить руку девочки, которая выводила в тетрадке ровные строчки сочинения на пушкинские темы. Дети жались к печкам, грелись, потом возвращались к доске, брали мел и решали задачи. Дети работали буквально до последней возможности. Зимой временно пришлось прервать занятия. Но старшие классы занимались. Перерыв занятий не означал, что дети выпали из общественной системы. Десятки пионерских дружин города помогали фронту, госпиталям, военкоматам, райсоветам. Дети собирали подарки для раненых. Дети привозили на саночках воду и дрова женам красноармейцев и командиров, убирали им квартиры, приносили газеты. Дети требовали, чтобы им давали работу посыльных; и с каким сознанием исполненного долга такой посыльный, прижимая пакет своей варежкой, пробирался по сугробам в обстреливаемом городе!

Школьники Ленинграда, милые драгоценные наши ребята, — как они старались помочь и помогали обороне страны.

Всеволод Вишневский,

(Из книги «Комсомол города Ленина».)

Ю. Бродицкая Здравствуй, Галя!

Большой дом на Троицком поле, где жила Галя Беленкова, был до войны заполнен людьми сверху донизу. И весь день, с самого раннего утра и до поздней ночи, гудел как пчелиный улей. А в блокаду на всех пяти этажах одного из его подъездов оставались только две девочки, две сестренки. Старшей из них, Гале, не исполнилось еще четырнадцати. Младшей было двенадцать.

По утрам младшая, Оля, часто просила старшую:

— Полежим сегодня подольше, Галя.

Гале тоже не хотелось вставать. За ночь под ворохом одеял становилось тепло, чувство голода немного утихало, да и голова, когда лежишь, кружилась меньше. Но Галя успела уже усвоить блокадную мудрость: если хочешь остаться жив, не смей давать себе никаких поблажек. Двигайся! Действуй! Бодрись!..

Тихонько вздохнув, она вылезала из теплой постели. Поднимала Олю. Брала санки. И отправлялись девочки в трудный путь за водой.

Когда Гале впервые пришлось отправиться с ведром на Неву, она думала о воде только для себя и для Оли. Но получилось у нее все по-другому. Не успела она с сестрой дотянуть свои санки от Невы до проспекта Обуховской обороны, как увидела на проспекте колонну солдат. Шли они с передовой, от Колпина. Шли медленно, едва передвигая ноги, а лица у них были такие почерневшие от мороза, от усталости и голода, что Галя вдруг, неожиданно для самой себя, крикнула:

— Воды хотите? Попейте воды, дядечки…

Один из них остановился. Поднял голову. Зачерпнул нерешительно воду. Выпил с жадностью. Пошарил в карманах в надежде отблагодарить Галю хоть хлебной коркой. Не нашел ничего. Сказал: «Спасибо, дочки!» — И поплелся дальше. А девочек обступили уже другие бойцы, и через миг ведро опустело.

С той поры у проспекта Обуховской обороны часто можно было встретить двух девочек с санками, на которых стояло наполненное студеной невской водой ведро. В любую погоду ждали они на обочине бойцов, шедших с фронта и на фронт. И радушно предлагали:

— Кому воды, дядечки? Кому воды?..

Чтобы пополнить свои запасы, сестрам приходилось порой снова проделывать трудный путь к Неве. Тогда в голове у Гали мелькала иной раз крамольная мысль: «Может, не ходить сегодня? Может, обойтись до завтра?» Но Галя тут же гнала эту мысль прочь. Нет! Без воды им никак нельзя. Ей нельзя, Оле, старикам…

Старики, о которых думала Галя, вошли в ее жизнь так же случайно, как бойцы, путь которых с фронта и на фронт лежал по проспекту Обуховской обороны.

Как-то Галя увидела; из соседнего подъезда, держась рукой за стенку, вышла во двор худенькая, легкая от голода как былинка, старая женщина и стала наполнять снегом маленькую кастрюльку.

— Умываться? — робко спросила у нее Галя. И, услышав в ответ: «Старика попоить надо», ужаснулась. Такой грязный снег. От такого и умереть недолго. Но когда помогла женщине подняться в квартиру, пеняла: другого выхода у той не было. Сыновья на фронте. Соседи уехали с последним эшелоном. А двое ослабевших от голода стариков… Ну что оставалось им делать. Жена добиралась еще до двора, а муж… тот лежал не вставая.

И Галя, пересиливая себя, поворачивала санки к Неве. Вернуться домой без воды она не могла…

* * *