Он передернул плечами. Верхний Мир напоминал унылую песочную забегаловку. Проверил грунт — действительно песок. Тишина и никаких следов тварей. Оно и к лучшему. Единственное, в чем хотел убедиться — наличие достаточно свободного пространства, которое с успехом приютит орду на пару-тройку часов. Пора вернуться и добавить в горнило победы немного ярости. Расклад простой, остыл — проиграл.
Прибытие к Башне, что полыхала, зажигая небеса, оглушило сонмом звуков. Слух, зрение, обоняние разом перешли в состояние тихой паники. Легион превратил равнину в дикую мясорубку.
Свист и клекот! Туманный вихрь.
Опустошитель припал на колено. Поверху на бреющем развороте пронеслось нечто стального оттенка.
Из общей бурлящей массы вынырнул Мальх. Протаранил завесу демонов и сгустком тьмы пал близ хозяина. Факел зажег на демонической груди сиреневые блики.
Команда пронзила эпицентр безумия, где ее подхватили сотни Садари, оттранслировали в каждый уголок пустоши и… действо замерло.
Пустоту затмили тысячи демонических форм. На переднем плане крутились мелкие верткие создания красноватого оттенка с редкой желтой щетиной по хребту и острыми рогами, загнутыми назад. Они с завидным постоянством сновали под лапами у ящероподобных монстров ростом с человека, с развитыми задними конечностями и синеватыми клыками. В туповато-желтых глазах тлела готовность к битве. Чуть дальше болотного цвета глыбами высились прародители тираннозавров — скопище когтей, челюстей и шипов. Нечеткими пирамидальными очертаниями виднелись группы огневой поддержки.
На левом фланге возникла сумятица, демоны раздались в стороны и на освободившемся пятачке возник «стрелок», чье «одеяние» на мгновение распахнулось, позволив разглядеть скелетообразную фигуру. Следом разошлись грудные кости… Из образовавшегося провала рванулся голубоватый шар энергии — полыхнул стремительной кометой, и парочка отмороженных бесов стала на голову короче. Дисциплина восторжествовала.
Но прежде, чем заняться переброской легиона на Груэлл, Опустошитель восполнил запас бэргов — привычным травмирующим способом. Обернулся пустотой, достиг грани мироздания и возродился. Как два пальца.
Николай подавил боль и сконцентрировался. Вопрос на повестке — транспортный канал к Верхнему миру Груэлла. И вновь призрачный шёпот скользнул на грани узнавания — подсказал, направил. Тоннель истинной пустоты — вектор доставки между двумя точками. Сила откроет, лишь счет оплати. Попробовать стоило — куй, пока ведет кривая.
Ряды демонов колыхнулись всплеском ярости. Николай осторожно воззвал к силе. Где-то в бесконечности звякнули колокольчики, ударил гонг, прошла гроза, родился ребенок… С трудом контролируемая волна энергии коснулась матрицы димпа и разменяла сотню бэргов. Над багрянцем равнины нестерпимой гаммой цветов вспыхнуло пятнадцатиметровое кольцо — подернулось пленкой, потекло всполохами… и просветлело. В обрамлении семицветной короны возникла серая пустыня — прямое окно к надстройке Груэлла. С первой попытки, на минимуме опыта… Что-то не так… В удачу не верилось.
Николай отбросил сомнения:
Легион хлынул в тоннель.
Бэрги утекали. Вторая сотня…
Опустошитель на выдохе провалился в падение. Отчаянное напряжение финальных минут торкнулось адской болью. Привычная агония, что напомнила о цели. Под ладонями хрустнул песок. Он распрямился, не позволяя инерции швырнуть его в объятия пустыни, что стараниями Садари превратилась в густонаселенный район. Местным тварям лучше повременить с выходом — порвут.
Позабыв об усталости, димп приступил к созданию боеспособного ударного кулака из демонического месива. Монстры внимали с трудом — они жаждали душ, ну или по паре тонн мяска на нос.
На подготовку ушло часов шесть-семь. Обозрев упорядоченный строй бойцов, Николай с запоздалым сомнением поинтересовался:
Легион на грани атаки.
Иллитерий ярким бликом взмыл к непробиваемой серости.
Глава 12
Крик ворона.
«В суп, хренолет», — вздрогнул Михаил. Нервы на пределе. А ну как из вечернего леса попрут черные орды? Они с Четом окажутся в глубоком царстве со скверным запахом — первые вехи на пути лавины.
— А вот теперь, зайдем. — Настройщик повернулся спиной к закатной лесной кромке. Вновь бегло оценил старейшину деревни, на лице которого читались рядовые амбиции мелкого помещика.