Дети иного мира

Наташа проснулась оттого что из парка за окном класса раздались звуки фортепиано. Тут же раскрыла окно и выглянула наружу. В лицо дохнуло утренней свежестью и сыростью. Ночью прошла гроза. До сих пор на асфальте искрились маленькие водяные зеркала, отражали кудряшки бегущих облаков. Им вторили мокрые скамейки, совсем новые и потому ещё идеально белые: во время боёв в парке располагалась одна из батарей, всё разворотили – а теперь с энтузиазмом принялись восстанавливать. В комнате от заглянувшей сырости и ветерка сразу стало зябко, но маэстро Толоков был точен как часы. Знаменитый на весь мир пианист сразу после катастрофы собрал оркестр из таких же, как он, энтузиастов, убедил военных, что музыка воодушевит и успокоит надёжнее любых речей и лозунгов… И два раза в день принялся давать концерты. Сначала ездил по умершему мегаполису, потом стал играть в парке на западной окраине Верхнего города, как непонятно почему стали называть Новоульяновск. Каждый день в восемь утра и в три часа дня. Хорошая ли погода или накрапывает дождик, стоит ли тишина или на окраине рвутся снаряды и громыхают вдали автоматные очереди – оркестр всё равно будет играть. И за это Наташа была готова Толокова расцеловать, если бы решилась. Ведь только эти концерты не давали ей пасть духом и опустить руки ни после разбора очередного завала, ни после выматывающей смены в полевом госпитале. Ни когда ближние к Волге кварталы, куда доставала артиллерия с левого берега, приходилось покидать под грохот взрывов. Ни тогда, когда войска Графа подошли вплотную к городу.

Сегодня маэстро играл Скрябина, да вдобавок выбрал у любимого Наташиного композитора ещё и одну из любимых мелодий – этюд ре-диез минор из восьмого сочинения. Эта музыка не зря ещё носила имя «Революционный», так что именно сейчас она была больше всего к месту. Ведь сегодня они с Женей проведут в общежитии последний день. Наташа быстро выбралась из спальника, пихнула подругу: «Подъём, засоня». И потащила сначала умываться, потом завтракать.

Столовая оказалась почти пуста, вместе с девушками набралось всего человек десять. Таких же невезучих, так и не сумевших отыскать себе работу. На раздаче женщина повар с участием в голосе, но твёрдо напомнила:

– Сегодня последний день, девочки. Занятия скоро.

Наташа кивнула:

– Помню-помню, съезжаем.

И вздохнула. Несмотря на все события и затянувшееся лето, календарь считали по-прежнему. Пусть с опозданием на месяц, но учебный год начнётся. Так что через неделю школа из общежития превратится в учебное заведение, а все, кто ещё здесь оставался, сегодня должны будут забрать свои вещи. Вот только чтобы не уходить в никуда, надо отыскать работу… Ничего подходящего себе подруги так пока и не нашли.

Завтрак распространял вокруг себя вкусные ароматы – такие густые, что хоть сейчас блюдо на кулинарную выставку… Даже не проглотив ещё ни кусочка, обе девушки непроизвольно сморщились. Продуктов, до тех пор, пока с полей не соберут нормальный урожай, не хватало. Распределяли всё строго по карточкам, причём изрядную часть рациона составляли переработанные по технологиям будущего какие-то водоросли. Искусственная еда содержала все необходимые белки, жиры и углеводы, хорошо усваивалась, замечательно пахла, даже имела вроде бы сносный вкус… И всё равно, стоило пожевать её три-четыре дня, и с первой же ложки синтетическая пища оставляла во рту после себя привкус размоченной в воде газеты.

Через несколько минут за стол к подругам сел Миша. Он себе дело уже нашёл: со смехом рассказал, что неожиданно пригодилось увлечение старыми карбюраторными машинами. Когда в прошлом году восстанавливал ржавую «копейку», все, кроме отца, крутили пальцем у виска… Теперь грамотные механики, знакомые с ремонтом карбюраторов, неожиданно оказались нарасхват. Но парень чувствовал ответственность за людей из своей бригады, поэтому, прежде чем уехать работать на машинно-тракторную станцию, решил до последнего помогать Наташе и Жене.

– Ну что, народ? Куда сегодня отправляемся?

– Пока на улицу не выгнали, – мрачно съязвила Женя.

Наташа такое настроение решительно пресекла:

– Пойдём в центр занятости. Крайний вариант, но всё же… Пока что-нибудь да предложат, а дальше всё равно будем искать.

– Я с вами, – Миша сказал с теми же интонациями, как и командовал на разборах завалов: возражений не потерплю. – Проконтролирую, и если ерунду какую предложат, заодно поругаюсь. Знаю я канцелярских крыс. Хоть конец света – эти не изменятся.

Наташа благодарно закивала. Сама она ругаться терпеть не могла, а Женя, на её взгляд, вообще не умела. Так что решительный Миша, если что-то пойдёт не так, обещал стать подарком судьбы.