Дети капитана Гранина. Нерпа моя глупая

Мама покраснела, закашлялась и каким-то щипком подтолкнула дочь к примерочной. Оставшись одна за коричневыми тяжелыми занавесками, Полина померила бюстгальтер и с ужасом увидела, что фигура ее стала непропорциональной – верх был объемный, низ узкий и худой. Ее прошиб пот, и она расплакалась. Дома мама накапала ей валерьянки с пустырником. На физкультуру Полина не ходила до тех пор, пока физрук Петр Николаевич не пожаловался классной руководительнице, а та не позвонила маме. Мать незамедлительно громко отчитала дочь на кухне в перерыве между правкой своего газетного материала и готовкой обеда на неделю. На следующий урок Полина пришла и даже покачалась на брусьях, но старалась не попадаться на глаза мальчикам, которые занимались в противоположном углу. А еще через неделю на общешкольном субботнике возле нее стали околачиваться старшеклассники, а один из них увязался за ней до самого дома. Мальчик был симпатичный, за ним бегали все одноклассницы, но Полина была с ним резка – она была влюблена в самого остроумного, симпатичного и спортивного парня из своего класса. Прищуренные голубые глаза Димы и его веселые шутки уже давно лишили ее покоя. Поправ все законы школьного общежития, Полина, не стесняясь, одаривала одноклассника своим вниманием, за что поплатилась репутацией: «Полина бегает за Димкой. Совсем себя не уважает!» Она плевала на все разговоры и только жалела, что годом раньше, когда Дима пытался с ней заговорить, упустила такую возможность. Поскольку была увлечена малолетним хоккеистом Андреем Тишковым. Как только учебный год закончился, к Андрею Полина охладела и полюбила Диму. Да, видно, поздно. И так уж случилось, что эта привязанность оказалась последней школьной любовью – ее ветреная Полина сохранила до десятого класса. Точнее, до тех пор, пока не встретила Костю. Надо сказать, что Костя и Дима были внешне похожи. И вот сейчас из машины Полину окликнул Дима. Волею судьбы и случая, спустя много лет после окончания школы, оба они оказались соседями – дома стояли на одной улице, и бывшие одноклассники изредка встречались в булочной.

– Садись, до метро могу подвезти. А если ты в центр, то до Маяковки. – Дима, плотный мужчина с небольшой кокетливой бородкой, вальяжно вышел из машины и элегантным жестом открыл дверцу.

Полина с минуту разглядывала свои туфли на шпильках, а потом решительно плюхнулась на сиденье. Дима теперь уже тяжелой рысью обежал машину, уселся, включил зажигание, и они помчались по замечательной московской улице со смешным названием проезд Соломенной Сторожки. Через три минуты Полина пожалела, что села в машину. Она совершенно забыла, что Дима недавно развелся с женой. Молва утверждала, что та от него просто сбежала. Хотя Полина даже представить не могла, что какая-нибудь женщина способна сама от Димы уйти. Ей всегда казалось, что лучшего мужа не найти. «Я, наверно, до сих пор не объективна», – про себя вздохнула Полина и, покопавшись среди безобидных тем, задала самый что ни на есть дурацкий и опасный вопрос:

– Как дела, как дома?!

Увидев смятение на лице попутчика, Полина сконфузилась. Нет, положительно до самой старости, когда у них не будет ни одного своего зуба, даже тогда она не сможет спокойно и внятно мыслить в присутствии Димы. От одного его взгляда у нее потели ладошки и горели уши. Столько лет прошло, а вот…

– Долго рассказывать… Ты как?

Теперь настал черед Полины. Она вздохнула, пытаясь цветисто соврать, но поняла, что духу не хватит, и ограничилась скупым: «Да вроде все по плану!»

– Это хорошо, если по плану – ответил Дима и неожиданно с ухмылкой прибавил: – У меня тоже. Только не по тому, который я сам себе рисовал. Я же развелся, хотя, думаю, ты знаешь.

– Да, я слышала. И не поверила в это. Думала, сплетни.

– Нет, это правда. – Дима замолчал, а Полина в растерянности уставилась в окно. Она не знала, что сказать. По сути, они были братьями по несчастью. Или почти братьями. Но что бы она хотела услышать от друга или подруги в такой ситуации? На этот вопрос она ответить не могла. Скорее всего, ничего ее не утешило бы. Потому что все рассказать нельзя, а половинчатость информации – это почти что вранье. Полина вздохнула. – Ладно, не вздыхай. Жалеть меня не надо. Черт его знает, почему так получилось. Ты сегодня вечером что делаешь? Может, кофейку попьем где-нибудь? Здесь, у нас.

– Давай, только не раньше пяти-шести часов.

– Ну и славно, наберу тебя. А муж ругаться не будет? – Дима покосился на Полину.

– Не будет, муж у нас в командировке.

– Ах, вот оно что?! А я думаю, куда на таких каблуках можно идти?

– Куда угодно. – Полина рассмеялась.

Пока они ехали, она судорожно пыталась подобрать подходящую тональность и уместные слова, да так и не смогла. Ей мешали мысли о Косте и Алле. Когда она уже выходила из машины, упрямо настояв на том, что здесь, на полпути, ей удобней, Дима напомнил:

– Вечером буду ждать около дома.