Дети капитана Гранта

Глубокое молчание встретило эти слова географа. Ошибка была совершенно ясна. Национальность пленника, его бегство из плена, гибель его товарища, все подробности, рассказанные сержантом, — всё это неопровержимо устанавливало, что отряд Гленарвана шёл по ложному следу.

Гленарван растерянно посмотрел на Талькава.

Тот заговорил:

— Не слыхали ли вы о трёх пленных англичанах? — спросил он у сержанта.

— Никогда, — ответил Мануэль. — В Тандиле знали бы… Я знал бы… Нет, этого не было!

После этого категорического ответа Гленарвану и его спутникам нечего было делать в форте Независимости. Поблагодарив сержанта за сведения и пожав ему на прощанье руку, они удалились.

Гленарван был в отчаянии. Роберт шёл рядом с ним молча, глотая слёзы, и Гленарван не находил для него ни одного слова утешения. Паганель жестикулировал, разговаривая сам с собой. Майор не разжимал губ. Что касается Талькава, то самолюбие индейца страдало от того, что он пошёл по неверному следу. Никому, однако, не пришло даже в голову упрекнуть его за ошибку. В таком состоянии все вернулись в форду.

Ужин был грустным. Разумеется, ни один из этих мужественных людей не жалел о понесённых трудах, усталости, о пережитых опасностях. Но каждый из них больно переживал внезапное крушение всех надежд. В самом деле, можно ли было надеяться разыскать капитана Гранта на полоске земли между Тандилем и океаном? Конечно, нет! Сержант Мануэль, безусловно, знал бы, что какой-то европеец находится в плену у кочующих там племён. Подобное событие не могло не получить широкой огласки среди туземцев, ведущих оживлённую торговлю с Тандилем и Карменом, у устья Рио-Негро, а следовательно, и сержант был бы в курсе дела. Оставалось только одно: не откладывая, вернуться на борт «Дункана», который должен был ждать у мыса Медано.

Паганель снова попросил у Гленарвана документ, находка которого заставила предпринять эту бесполезную экспедицию. Он читал и перечитывал его с нескрываемой злобой, стремясь вырвать заключающуюся в нём тайну.

— И всё-таки этот документ яснее ясного, — повторил Гленарван. — Там чёрным по белому сказано всё о крушении «Британии» и о пленении капитана Гранта…

— Тысяча чертей! — воскликнул географ, стуча кулаком по столу. — Раз Гарри Гранта нет в пампасах, значит он и не был в Америке. Где он — на это должен ответить документ. И он ответит, ручаюсь вам, или я не Жак Паганель!

Глава двадцать вторая Наводнение

Форт Независимости находится в ста пятидесяти милях от берега Атлантического океана. Таким образом, если не встретятся какие-нибудь непредвиденные препятствия, Гленарван и его спутники могли достигнуть места свидания с «Дунканом» меньше чем в четыре дня. Но Гленарван никак не мог свыкнуться с мыслью о возвращении на борт без капитана Гранта. Поэтому он медлил с приказом о выступлении в путь. Тогда майор взял на себя инициативу: он распорядился оседлать лошадей, пополнил запасы провизии и осведомился о состоянии дороги. Благодаря его стараниям маленький отряд в восемь часов утра следующего дня уже ехал на восток по покрытому травой склону сьерры Тандиль.

Гленарван, скакавший бок о бок с Робертом, молчал. Его энергичная и сильная натура не позволяла ему примириться с неудачей и сложить оружие. Сердце его учащённо билось, голова горела.

Паганель, раздражённый неудачей экспедиции, на все лады переставлял слова документа, чтобы почерпнуть в них новое указание. Молчаливый по обыкновению, Талькав бросил уздечку на шею Тауке, предоставляя ей выбор пути. Том Аустин и оба матроса были очень огорчены и искренне сочувствовали Гленарвану. Только майор, никогда не впадавший в отчаяние, не потерял бодрости.

Когда робкий кролик перебежал дорогу отряду, суеверные матросы переглянулись.

— Плохое предзнаменование! — сказал Вильсон.

— Да, в горной Шотландии, — ответил Мюльреди.

— Что плохо в Шотландии, то нехорошо и здесь, — наставительно произнёс Вильсон.

Около полудня путешественники опустились с горы и очутились на холмистой равнине, тянущейся до самого моря. На каждом шагу они встречали речки и ручьи, орошавшие эту исключительно плодородную местность. Поверхность земли постепенно становилась ровной, как океан после пронёсшейся бури. Последние холмы остались позади, и монотонная прерия, покрытая травой, расстилалась во все стороны.

Всё последнее время стояла отличная погода, но в этот день небо помрачнело. Водяные пары, накопившиеся за последние жаркие дни, поднялись к небу густыми тучами, грозившими разразиться проливным дождём. Соседство Атлантического океана и господствующие здесь западные ветры ещё более увлажняли атмосферу. Это было видно по необычайной даже в этой плодородной стране высоте травы, по тёмной зелени пастбищ.

Однако в этот день низко нависшие тучи не пролились дождём. Вечером лошади, легко совершившие переход в сорок миль, остановились у края глубокого канада — огромного естественного пруда, наполненного водой. Кругом не было ни деревца. Пончо заменили путешественникам палатки и одеяла, и все заснули под покрытым чёрными тучами небом.