Дети Локи (СИ)

* Дагаз - руна солнечных лучей, прорыва света сквозь тьму.

========== Глава 2.5. Правосудие Форсети ==========

Форсети с рождения отличался твёрдыми понятиями о чести и справедливости. Едва только он научился произносить первые слова, уже стремился ввязываться в идущий ход событий. Пока он был ребёнком, это забавило всех вокруг, включая его отца Бальдра, бога солнечного света, и Нанну, его мать и богиню плодородия. Только мудрый Один всегда видел, что уста его внука исторгают одну лишь истину. И потому, когда Форсети вырос, именно его поставили на пост судьи богов и людей на смену Тюру.

Не сказать, что новый закон пришёлся всем по нраву. Ушёл в прошлое суд поединком, который благородные асы, всегда готовые к хорошей драке, чтили и уважали. Форсети пустил в ход своё правосудие, в котором самым острым мечом было слово. Но не смотря на новые порядки, Тюр оставался учителем для любимого племянника и Форсети часто советовался с дядей.

Основной проблемой всего Асгарда, а так же завсегдатый гость судов был, конечно, Локи. Форсети лишь разводил руками на просьбы богов усмирить трикстера. Побратима самого Всеотца нельзя было посадить в колодки или приковать к позорному столбу.

Разумеется, Локи отвечал лично перед Одином, стоило ему натворить нечто действительно серьёзное, но такие дела обходились без участия бога правосудия. Порой Форсети не понимал, зачем дед дал Локи неприкосновенность. Но Один не отвечал на подобные вопросы, а потому трикстер продолжал пользоваться своей абсолютной амнистией.

Чего нельзя было сказать о сыновьях Локи от богини Сигюн. Сын Бальдра и близнецы Локи были ровесниками. Только Вали и Нарви родились в начале холодной зимы, а Форсети чуть позднее — погожим весенним днём. Каждый раз, когда Форсети встречался с сыновьями Локи в суде, причины были одни и те же: Вали переспал с чьей-то женой и его застукали, Нарви пытался убить чьего-то мужа, но ему это не удалось. Очень часто в суд приходила Сигюн и умоляла Форсети не наказывать её детей. Форсети быстро сдавался под её уговорами, ведь она слишком напоминала Нанну своим добрым нравом и простотой. Но он понимал, что долго потакать желаниям слабой, но любящей женщины не сможет. Чем старше становились близнецы, тем серьёзнее были проблемы от них. Форсети опасался, что если боги не могут получить голову Локи на блюде, то они начнут требовать головы его сыновей.

Форсети искренне не понимал, что не так с Вали и Нарви. Имея такую мать и такой потенциал, они могли бы быть гордостью Асгарда, а вместо того предпочитали подражать своему отцу-трикстеру. Вали был куда более человечным, его любили и опасались меньше, чем Локи. Доброта Сигюн отражалась в его глазах. Про Нарви такого сказать было нельзя. Он был одиночкой, мало походил на ловкача-отца и мягкую покладистую мать. Нарви был скорее сродни детям Ангрбоды. Подобный зверю в теле человеческой плоти. Лишь брат Вали держал его буйный нрав в узде. Однако, когда пришло время, в волка превратили не того, кто казался зверем.

Когда пришло время судить Локи, Форсети пришлось изменить привычный устой. Он вынес приговор заочно, без свидетелей. Лишь обвинители стояли перед ним, и сам Форсети был одним из них. В одночасье он стал сиротой и прощать этого не собирался. Локи убил его отца, прекраснейшего из асов, Бальдра. Нанна не выдержала этого горя и умерла во время прощания с супругом. Оба они отправились рука об руку в царство Хель. И вернуть их тоже помешал Локи. Трикстера изгнали, и за это время боль от потери родителей поутихла в сердце Форсети, но когда Локи вернулся и устроил перебранку на пиру Эгира, ненависть вспыхнула с новой силой.

Приговор Форсети звучал просто. Прислушавшись к словам Фрейи, которые звучали на пиру Эгира, судья велел богам заточить Локи в самой глубокой и самой тёмной пещере под корнями Иггдрасиля, убить его сыновей Вали и Нарви, как потенциально опасных богов, и связать трикстера их кишками. За Сигюн оставалось право выбора — вернуться вместе с богами в верхние миры и продолжать служить богине Фрейе, или же остаться во тьме, и, оплакивая сыновей, сторожить покой мужа до самого Рагнарёка.

Приговор был приведён в исполнение мстительной Скади и скорым на расправу Тором. Но Форсети не знал всей жестокости богов…

Флориан открыл глаза и потянулся. Сквозь окно пробивался солнечный свет, заливая всю комнату. Флор напрягся и посмотрел на часы. Они показывали почти десять часов утра. Бормоча нечто невнятное, Флориан вскочил с кровати и ринулся к стулу, на котором висели вчерашние джинсы и рубашка. И лишь одев штаны Флор вспомнил, что взял на сегодня выходной.