Дети Луны

Сам Гарри посчитал последнее лишним. Они ведь уже давно решили, что Волдеморт в тот момент был не в себе, так как на слишком много частей разделил свою душу. А может, и еще какие причины были. И все-таки, помня об осторожности, Поттер не стал писать ответ (лучше позже скажет лично), а записку сжег.

Этот жест не остался незамеченным, Рон даже тихо спросил:

— Дурные вести?

— Вовсе нет. Просто напоминание. Не хранить же мне теперь все записки.

— Что, Гарри, поклонницей обзавелся? — подтрунил Симус.

— Скажешь тоже! — возмущенно фыркнул Поттер, окатив сокурсника ледяным взглядом.

— Да ладно! Чего такого? — усмехнулся Финнеган, и тотчас принялся распространяться о своих успехах на этом поприще.

Гарри едва сдержался, чтобы прилюдно не изобличить парня во лжи, коей разило каждое его слово. Из сомнительных «успехов» в действительности у Симуса был только несуразный поцелуй с Лавандой Браун, за который он имел по морде, причем от самой девушки, так как действовал слишком напористо.

Честно говоря, Поттер не понимал этой страсти мальчишек хвастаться своими победами на личном фронте, причем по большей части победами вымышленными. Гарри достаточно времени провел в стае, чтобы знать, как именно пахнет секс, а как — самоудовлетворение. Так вот, первого не было и в помине, а вот второго — хоть отбавляй. Гормоны начинали бушевать у всех. Молодой оборотень тоже не избежал участи мокрых снов и неясных пока желаний, но к этому примешивалась и тоска волка, словно его разлучили с кем-то очень близким. Хотелось немедленно спрятаться в подземельях. Зверя тянуло туда, как магнитом, а точнее к хозяину этого «убежища».

Больше никто из магов не нравился второй сути Гарри так сильно, да и из стаи тоже. Друзья — это друзья, отец и Тесса — семья, а вот Северус с самого начала занял какое-то особенное место. Он был родным, своим и для человека, и для зверя.

И все-таки Поттер не думал об этом постоянно. Подобные мысли время от времени всплывали, а потом отступали, погребенные под сонмом повседневных забот. Учеба, дополнительные занятия, беседы с Томом.

Реддл быстро оправился от уничтожения крестража. Улучшения закрепились, да и память о прошлом пополнилась, хотя пробелы все еще сохранялись, ведь пока были объединены только две части души. Но Том воспрял духом, догадываясь, где могут находиться остальные.

За всем этим конец октября наступил очень быстро. Настал знаменательный день, когда директор возвестил всему Хогвартсу, что прибывают долгожданные гости из Дурмстранга и Шармбатона. В этот день уроки заканчивались на полчаса раньше, чтобы ученики успели занести вещи в спальни и собраться перед школой для торжественной встречи.

В замке всю последнюю неделю активно наводили порядок. Аргус Филч буквально с ног сбился и готов был вызвериться на любого ученика, если тот забыл вытереть ноги. Рамы всех картин были начищены, а некоторые особенно старые полотна подновили или заменили на другие, рыцарские доспехи сияли и двигались без скрипа. В Большом зале вывесили праздничные флаги всех четырех факультетов, а над преподавательским столом повесили огромный гобелен с гербом Хогвартса.

За завтраком все только и обсуждали предстоящий Турнир. Зашел разговор о судействе, где Гермиона в очередной раз поразила гриффиндорцев знанием истории. Правда, девочку в очередной раз занесло не туда, и она произнесла целую речь об угнетении домовиков, об их рабском положении. Фред и Джордж пытались ее урезонить, но тщетно. Грейнджер всерьез вознамерилась заняться этим вопросом, но тут не выдержал Гарри и тихо сказал:

— Гермиона, ты ошибаешься. Домовые эльфы — как добрые духи, они привязаны к семьям волшебников магическими узами, и эта магия подпитывает их. Лишенные дома эльфы теряют силы, а бывает, сходят с ума или умирают.

— Откуда ты это взял? — вскинулась девушка.

— Гарри прав. Это все маги знают, — тихо ответил Невилл.

— Все? Я вот нет! — продолжала хмуриться Грейнджер.

— Прости меня за то, что я сейчас скажу, Гермиона, — заранее извинился Гарри. — Но Невилл и Рон с братьями знают об этом, потому что родились в магическом мире. Мне вот Сириус рассказал.

— Как-то это неправильно, — все-таки у девушки было обостренное чувство справедливости.

— Просто такие, как мы, слишком поздно вливаемся в этот мир, и многие нюансы ускользают от нашего внимания, — постарался объяснить Поттер. — Приходится многое наверстывать. Если бы не мой опекун и крестный…

— Но так же нельзя! — кажется, Гермиона опешила. — Почему нас тогда всему этому не учат? Мы же по незнанию можем наделать кучу ошибок!

Кажется, Грейнджер уже перебирала в уме все события с момента появления в волшебном мире, чтобы понять, не совершила ли она уже чего-нибудь непоправимого. Возглас девушки привлек к гриффиндорскому столу внимание соседних и, кажется, даже директора, поэтому Гарри лишь неопределенно пожал плечами. Не признаваться же, что он и сам не раз задавался этим вопросом!