Читаем Дети нашего племени. Книга №1. Часть 1 полностью

Но тут вся процессия остановилась у самого края площади, перед огромной статуей здоровенной, толстой мыши, из белого камня.

– Слава, Великому первому! – вытянувшись, запищали все мыши.

Гасыо, привстал со своего кресла, подобострастно задрав нос и приподняв лапку, и тоже, скрипуче пропищал: – Слава, Великому первому!

Мыши, вытянувшись и подняв лапки, торжественным шагом, прошли мимо статуи. Видя недоумение Алёнки крыс, негромко объяснил ей ситуацию:

– Это памятник Великому Первому, основателю нашего могучего государства, мы всегда отдаём ему почести. Я обязательно расскажу об этой выдающейся личности, попозже. Сейчас нам надо поспешить на место твоего отдыха, до захода солнца.

Он дал знак своей свите, чтобы те прибавили шагу.




Глава пятая

Знакомство с амфибиями

Проснувшись, Валюшка потянулась, как котёнок и, уже хотела соскочить с кровати, бежать к маме и девчонкам, чтобы рассказать, какой невероятный сон ей приснился. Но, услышала тихий разговор – так обычно разговаривают взрослые, когда не хотят кого-нибудь разбудить.

– Кто-то к нам пришёл с утра! – прислушиваясь, подумала Валя и открыла глаза.

И что же? Она опять была всё в том же сне! Тот же, тёплый, рыжий и пушистый диван, из гигантского хвоста, и три огромные, кошачьи головы, отвернувшись от неё, склонившись друг к другу, тихонько вели разговор между собой.

– И всё-таки, это не сон, – подумала Валя. – Разве сны бывают такими длинными? Продолжая лежать в своей тёплой постели, прислушалась к разговору.

Одна из голов, мечтательно вздохнула, глядя куда-то вдаль, промурлыкала:

– Ах, леди, она такая возвышенная, изысканная, утончённая, куда мне до неё. Если честно, мне даже думать о ней страшно, не говоря уже о том, чтобы подойти, заговорить, признаться в своих чувствах. Хотя, впрочем, – грустно вздохнула голова снова. – Может, я просто нафантазировал, напридумывал её образ и она, вовсе не такая, о какой я мечтаю… Может быть, просто мне самому хочется думать и мечтать о ней, как об особенной!

– Да, брось ты, философ, хандрить! – перебила его другая голова:– Такая, не такая… Как ты любишь всё усложнить. Ничего не скажешь, умеешь ты оправдывать своё имя – Философ, и есть философ во всём и всегда. А по мне, так поскорее бы встретиться с моей, ненаглядной зажигалкой! Уж нам с ней было бы не до философии. Ух мы бы и позажигали, и было бы не до скуки, и философских реверансов. Я, как вспомню её горящие глазки, просто хочется плясать и прыгать до луны!

Третья голова иронично фыркнула:

– Какой же ты, затейник, всё-таки баламут! Всё тебе прыгать, да резвиться. А у тебя, Философ, на уме одни лишь фантазии, да заумная болтовня. И ваши подружки, вам под стать, или туман, или искры. Когда, интересно, вы уже будете думать о работе, о чём-нибудь серьёзном и основательном? На мой взгляд, если и думать о ком, то о хозяюшке, вот, с кем бы я хотел быть рядом. Хозяюшка, она такая работящая, ответственная, не то, что некоторые.

– Ты не прав, трудяга, – обиделся Философ. – Разве мы против твоей хозяюшки, само собой, вы с ней, два сапога пара. Но, зачем же так пренебрегать нашим выбором и так неуважительно отзываться о наших избранницах?

Так бесконечно они бы и спорили, но тут неожиданно вмешалась Валя:

– Вы сегодня пойдёте в гости к своим подружкам?

Она обогнула пушистый хвост и вынырнула прямо под головами Дракокота. От неожиданности он вздрогнул.

– В гости? К подружкам? Почему ты так решила? – хором спросили головы.

– Ну, вы ведь говорили, что хотите с ними увидеться? Значит, собираетесь в гости! Вы меня с собой возьмёте? Я тоже хочу познакомиться с вашими подружками!

Дракокот был очень смущён, его головы переглянулись, и, казалось, были в полном замешательстве. Повисла тягостная пауза. Валя нетерпеливо ждала ответа.

– Видишь ли, Ва-ля, – застенчиво начал Философ. – К сожалению, всё не так просто. Мы, конечно, хотим увидеться со своими подругами, но это совсем не означает, что мы сегодня, вот сейчас, собираемся идти к ним в гости.

Валя никак не могла понять, зачем так долго думать о ком-то, кого хочешь видеть, когда можно просто пойти и увидеть.

– А почему? Почему вы не собираетесь идти? – недоумённо спросила она. – Я, когда хочу играть с кем-нибудь, или увидеть, то сразу к ним иду! А вы, почему не можете? Или вас кто-то не пускает к ним? А может, просто подружкам не разрешают с вами дружить? – она пытливо уставилась на Дракокота.

– Хорошо, хорошо, – вздохнул Философ. – Я расскажу тебе нашу историю.

Дракокот заботливо усадил Валю на свой хвост, чтобы ей удобнее было сидеть и слушать.

– Так вот, милое дитя, – задумчиво начал Философ. – Мы совершенно разные – три головы, на одном теле, у каждой своё имя и характер, так что давай сначала познакомимся – Философ, Затейник и Трудяга, – головы кивнули по очереди.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Критика политической философии: Избранные эссе
Критика политической философии: Избранные эссе

В книге собраны статьи по актуальным вопросам политической теории, которые находятся в центре дискуссий отечественных и зарубежных философов и обществоведов. Автор книги предпринимает попытку переосмысления таких категорий политической философии, как гражданское общество, цивилизация, политическое насилие, революция, национализм. В историко-философских статьях сборника исследуются генезис и пути развития основных идейных течений современности, прежде всего – либерализма. Особое место занимает цикл эссе, посвященных теоретическим проблемам морали и моральному измерению политической жизни.Книга имеет полемический характер и предназначена всем, кто стремится понять политику как нечто более возвышенное и трагическое, чем пиар, политтехнологии и, по выражению Гарольда Лассвелла, определение того, «кто получит что, когда и как».

Борис Гурьевич Капустин

Политика / Философия / Образование и наука
Как изменить мир к лучшему
Как изменить мир к лучшему

Альберт Эйнштейн – самый известный ученый XX века, физик-теоретик, создатель теории относительности, лауреат Нобелевской премии по физике – был еще и крупнейшим общественным деятелем, писателем, автором около 150 книг и статей в области истории, философии, политики и т.д.В книгу, представленную вашему вниманию, вошли наиболее значительные публицистические произведения А. Эйнштейна. С присущей ему гениальностью автор подвергает глубокому анализу политико-социальную систему Запада, отмечая как ее достоинства, так и недостатки. Эйнштейн дает свое видение будущего мировой цивилизации и предлагает способы ее изменения к лучшему.

Альберт Эйнштейн

Публицистика / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Политика / Образование и наука / Документальное
Стратагемы. О китайском искусстве жить и выживать. ТТ. 1, 2
Стратагемы. О китайском искусстве жить и выживать. ТТ. 1, 2

Понятие «стратагема» (по-китайски: чжимоу, моулюе, цэлюе, фанлюе) означает стратегический план, в котором для противника заключена какая-либо ловушка или хитрость. «Чжимоу», например, одновременно означает и сообразительность, и изобретательность, и находчивость.Стратагемность зародилась в глубокой древности и была связана с приемами военной и дипломатической борьбы. Стратагемы составляли не только полководцы. Политические учителя и наставники царей были искусны и в управлении гражданским обществом, и в дипломатии. Все, что требовало выигрыша в политической борьбе, нуждалось, по их убеждению, в стратагемном оснащении.Дипломатические стратагемы представляли собой нацеленные на решение крупной внешнеполитической задачи планы, рассчитанные на длительный период и отвечающие национальным и государственным интересам. Стратагемная дипломатия черпала средства и методы не в принципах, нормах и обычаях международного права, а в теории военного искусства, носящей тотальный характер и утверждающей, что цель оправдывает средства

Харро фон Зенгер

Культурология / История / Политика / Философия / Психология