Дети порубежья

Клэру хотелось целовать, а с Рэйной – разговаривать. Клэра умела болтать без умолку, а Рэйна – слушать. Говорила она редко, и только тогда, когда действительно было что сказать. Клэра думала только о себе – ее совершенно не интересовали исследования мужа, Рэйна же могла обсуждать его открытие часами.

Она заразилась его мечтой – мир, в котором не будут умирать от черной потницы и других болезней. Дивный новый мир, заселенный людьми, не ведающими страха смерти, избавленными от болезненной старости, мир, в котором дети не будут умирать от кашля на руках у матерей. «Черная потница – только начало», – страстно объяснял Эльвин, делясь с девушкой сокровенными мечтами. И она разделяла их, вместо того, чтобы посмеяться над полубезумным наивным слепцом.

В глубине души он благословлял их столкновение в коридоре – если бы не этот счастливый несчастный случай, они бы никогда не встретились. А если бы девять лет назад он не поторопился повести к алтарям шестнадцатилетнюю племянницу военачальника Тейвора, то, быть может, он мог бы сейчас… Увы, не смог бы. Женщина, которую он, на свою беду, полюбил, даже не увидев ее лица, была невестой другого.

С помолвкой что-то не складывалось – он не понимал Хранителя. Нет, графа не смущало решение Леара – незнатная, бедная, неподходящая пара для герцога Суэрсена – будь Эльвин свободен, он выбрал бы эту же девушку из сотен других. Он не понимал, почему Леар так относится к своей невесте. Казалось, Хранитель забыл, что обручился с девицей Доннер. Эльвина настолько возмущало подобное небрежение, что он несколько раз порывался упрекнуть Леара в неподобающем поведении, хотя и понимал, что такие разговоры обычно завершаются вызовом на дуэль, что в его положении невозможно.

Но останавливало графа другое – Рэйну, судя по всему, нисколько не задевала необъяснимая забывчивость жениха. Она мало походила на влюбленную женщину – Эльвин не слышал, чтобы девушка упоминала имя Леара в разговоре или жаловалась на одиночество. Быть может, она была для этого слишком хорошо воспитана… но граф не сомневался, что заметил бы ее расстройство, будь что замечать. Слепота заставляет понимать тончайшие оттенки голоса, угадывая несказанное, так же, как глухие с легкостью читают по казалось бы непроницаемым лицам.

Проходили недели, он все больше и больше сближался с Рэйной. Если по каким-то причинам они не виделись один день, он тосковал и мог думать только о предстоящей встрече. Никогда за эти восемь лет Эльвин не чувствовал свою слепоту так остро – все, что ему оставалось в ее отсутствие – вспоминать голос. Он даже не знал, какого цвета у нее волосы – не будешь же просить даму описать свою внешность. Но ему казалось, что они русые, почти пепельные, а глаза – прозрачно-голубые. Именно такое лицо вставало перед его внутренним взором.

Наконец, настал день заседания Высокого Совета, день, когда заслушают его прошение. Приехав в Сурем, Эльвин с нетерпением ждал назначенного срока, считая каждый час, проведенный в столице, пустой тратой времени, но теперь он предпочел бы ждать целую вечность. Вне зависимости от решения советников ему придется вернуться домой. Рэйна навсегда останется драгоценным, но горьким воспоминанием.

Она пришла к нему утром, когда Эльвин уже собирался уходить. До начала заседания оставалось еще несколько часов, но он хотел придти в зал пораньше, занять место среди просителей и отсчитать шаги, чтобы когда придет его очередь, выйти на середину без посторонней помощи. Не хотелось бы натолкнуться на стол.

– Я зашла пожелать вам удачи, – она подошла ближе, прохладная ладонь коснулась его шеи, – воротник сбился. Я сейчас поправлю. Вот так, – пальцы расправили кружево. Ее голос звенел от напряжения.

– Спасибо, удача мне пригодится. Тем более, что кроме вас и пожелать-то некому.

– Да, я знаю, даже Хранитель не верит, хоть и согласился помочь.

– Хранитель? Он ведь ваш жених, но я ни разу не слышал, чтобы вы назвали его по имени.

– Этой свадьбы не будет! – Твердо произнесла девушка, словно подвела невидимую черту. – Мы так договорились, что ждем год, и если я не передумаю – расторгнем помолвку. Я с самого начала не хотела участвовать в этой сделке, – и Эльвин явственно расслышал в уверенном голосе Рэйны нотку отчаянья.

– О чем вы, Рэйна? Успокойтесь, прошу вас, – он заставил ее сесть на кушетку и сам сел рядом, так и не выпустив ее руку. Пальцы девушки дрожали.