Дети света

— Нет, мой юный друг, ты не прав. Это кризис… среднего возраста. Тупик. Ты, например, знаешь, почему я здесь?

— Почему? — вскинул он глаза, пронзительно-карие.

— А я из дому сбежал. Только никому!.. — шепнул Борис, оглянувшись. — Был тут у меня в гостях один интересный парень по имени Родион. Он сказал мне, что я еще не нашел себя. Вот и решил найти. Собрал наскоро сумку, сел в первый попавшийся поезд и вышел на незнакомой станции. Я не знаю, куда иду. Не знаю, где буду ночевать. И что будет со мной завтра. И будет ли оно — это завтра.

— Мне это знакомо, — вздохнул мальчик.

— Значит, мне стоит поучиться у тебя выживанию. Научишь инфантильного горожанина?

— Чем богаты… — кивнул он головой.

Они поднялись и выступили колонной.

— Конечно, — продолжил Борис бубнить на ходу, — наелся и доволен. И говорить тебе не нужно. И мыслить тоже ни к чему. А у меня, знаешь ли, свои привычки. Они, может, годами приобретались. Их просто, как фантик, из жизни не выбросишь. Например, утром мне нужно ванну принять и чашечку кофе пригубить. В махровый халат завернуться. Туалетной водой освежиться. По телевизору новости прослушать. Курс доллара узнать. Собаку выгулять. Машину фланелькой протереть…

Мальчик обернулся и ошпарил взглядом, будто кипятком. Борис даже осёкся.

— Что, мне уж и наболевшим нельзя поделиться? — А в ответ тишина… Он грустно улыбнулся, глядя в упрямый вихрастый затылок. — Да, суровый попутчик достался. Кремень!

Дальше шли молча. Повернул Борис голову направо — степь, налево… в общем, примерно, то же. «По диким степям Забайкалья, где золото роют в горах…» — запел он жалостливо и осёкся. — Дальше не помню. Ага, вот еще: «Степь да степь кругом, путь далёк лежит…» Слова давай! Нет слов. А! Вот: «И вышли они где-то под Таганрогом, среди бескрайних степей. И каждый пошел своею дорогой…»

«Стоп, — сказал он себе, но не остановился. — А что, если мальчуган сбежит? Возьмет и стрекача задаст. Ага. Теперь понятно, кто здесь главный. Кто ведомый, а кто ведущий. Кто клиент, а кто сервер. Всю жизнь людей, как траву бульдозером, подминал. А тут в немилость мальчишки попал и загрустил. Ну и дела, — провел он ладонью по лицу. — Собственно, что я переживаю? Человек я свободный, как ветер. Хочу — на Канары махну, пожелаю — в Сочи на три ночи. Могу, в случае чего, и домой вернуться. Подумаешь!..»

Мальчик еще раз обернулся и даже остановился. Борис чуть не налетел на него.

— Что? Почему остановка?

Молчал попутчик. А в глаза его Борису и смотреть не хотелось. Или не мог?

— Ладно, не задерживай движение на марше. Иди. Чего там…

Немой отвернулся и пошел дальше. Борис зашагал следом.

С полчаса шли они в молчании. Полном молчании. То есть таком, когда и мысли в голове нет. «А этот — немой и ничей — шагает, как по собственному поместью, ухмыльнулся Борис. — Хозяин положения. Лидер группы. Командир полка. Подзатыльник ему, что ли врезать, чтобы нос не задирал?» Мальчик на ходу оглянулся, скользнул по его физиономии усмешкой, как пощечиной, и снова «марш, марш, левой».

За пригорком открылся дивный пейзаж. Среди степи, прижавшись к реке, стояло обширное селение. Пожалуй, не стояло, а лежало. Так возлегали наши предки на пирах: сытно, вальяжно и сонно. На полном марше, не снижая скорости продвижения, вступили они в населенный пункт. Он еще не догадался, что его взяли. Он еще наслаждался покоем, не подозревая, что это плен.

«А мальчишка-то встал в нерешительности, — мысленно потирал руки Борис. — Мой немой диктатор встал пнем и, головы не подняв кочерыжку, стоит, переминаясь с ноги на ногу.» Вслух же он сказал:

— Итак, населенный пункт. Что мы имеем? Грязного, немытого пацана с пузом объевшегося удава и серьезного солидного мужчину в цветущем возрасте. Перед нами альтернатива: или я опускаюсь до помойного уровня, или общими усилиями его уровень поднимаем до моего. Ваши соображения, молодой человек? Не слышу?

Немой стоял, опустив голову. И поверженно сопел. «Вот таким, значит, образом, молодой человек!» Взял мальчика за грязную руку и потащил в магазин.

Торговцы ― народ особенный. По своей наивности думаешь, ты один знаешь, где твой кошелек и сколько в нем дензнаков. А также, в каком ботинке твоя кредитная карточка, и сколько на ней числится в наших и заокеанских условных единицах. Не тут-то было, господа нувориши. То, что знает один, знает другой, если это, конечно, торговец. По каким-то неуловимым признакам — по форме ушей, носа или по глубине вашего бегающего взгляда — этот народ безошибочно определяет уровень вашего достатка. А также, сколько от него отломится лично ему. И вот тому подтверждение: не успели путешественники войти в торговый зал, как рядом выросла гибкая в талии фигура и замерла в почтительном полупоклоне. Борис подбородком указал на мальчика и скомандовал:

— Вот это переодеть в самое лучшее.