Дети Велеса

– Нет, не надо. Князь дал всё необходимое. И тебе о том известно. К тому же ты, Башка, немало заработал на продаже трофеев. Так что не стоит прибедняться и говорить какие мы нищие. Тебе сколько ни дай, всё мало. Это уже, знаешь ли, на какое-то нездоровое влечение смахивает. Патологическая зависимость, вот.

– Дорога у нас дальняя. Неизвестно ещё сколько времени займёт. Лучше иметь неприкосновенный запас. Тут деньги сами в руки шли. Я вообще никого не трогал. Стоял себе спокойно, а купчишка этот сам напросился. Знаешь ведь, не могу я мимо пройти, чтобы не наказать падких на бабло буржуев. И с трофеями так же было.

– Ну да. Только в отличие от Робина Гуда ты попутно нагрел ещё пару десятков простых граждан. Или скажешь, они тоже сами виноваты?

– Конечно. Нечего было лезть не в своё дело…

Так они и спорили всю дорогу по пути к посадскому дому, где Петрик собирал победителей турнира, чтобы торжественно объявить перед всем народом о зачислении их в дружину. А по прошествии суток, дававшихся новобранцам на улаживание домашних дел, упаковку чемоданов и прощание с родственниками, те должны были выехать из Суматошья в Пограничную Крепость, к новому месту службы.

Четверо гостей посадника покидали город вместе с дружиной, заняв место поближе к Петрику в голове колонны из тридцати с лишним верховых. Пускай немного солдат в этом строю, но в компании нескольких десятков хорошо вооружённых всадников Аркаша чувствовал себя в куда большей безопасности, чем путешествуй они вчетвером. Да, эскорт сопровождает их лишь небольшую часть маршрута, до развилки дорог. Там отправится дальше на север, а путешественники свернут к западу, вновь предоставленные сами себе. Всё равно в течение того времени, пока они под охраной, проблемы безопасности докучать не будут.

Потом Аркаша часто поминал добрым словом этот отрезок пути, проделанный совместно с дружинниками Петрика. Чуть ли не единственный эпизод из всего похода, проведённый в праздном любовании окружающей природой. Не было нужды вечно глазеть по сторонам, выискивая прятавшуюся в лесах нежить, и прислушиваться к малейшему шороху на привале, дремая в один глаз. Даже приготовление пищи не отвлекало, поскольку этим занимались костровые. Судьба больше не преподносила столь щедрых подарков.

Блаженство длилось недолго. После короткого прощания у развилки, где их пути всё-таки разошлись, земляне и два ведуна остались одни. Довольно быстро та безмятежность, в которой они пребывали, будучи защищенные дружинниками, улетучилась вместе с ушедшей на север колонной. Теперь снова приходилось полагаться только на собственные силы и умения.

Осторожно двигаясь по утоптанной грунтовой дороге, путники приближались к жилью Ставра. Узнав от Яромира о смерти семьи кузнеца, Юнос не отказался от идеи проехать через его дом. Сам хотел осмотреть руины.

Уже достоверно зная, что не увидит ничего кроме пепелища, Стас всё равно с нетерпением ждал, когда дорога упрётся в подворье. Ещё надеялся на что-то или просто отказывался верить в очевидное, пока не увидит всё собственными глазами? Возможно и так. Именно тот редкий случай, когда оперу очень хочется, чтобы показания свидетелей оказались ложными.

Наконец, из-за поворота появился остов печной трубы. Сердце Стаса забилось в два раза быстрее, грозя вырваться из груди и поскакать перед отрядом в стремлении скорее достичь цели. Успокойся, глупое сердце. Там, куда ты так спешишь, больше ничего и никого нет.

Их встретила одинокая воротная арка.

Все постройки сгорели вместе с деревянным забором. Лишь чудом уцелевший створ с медным солнечным диском подобно скелету возвышался над развалинами. Будто ждал возвращения землян, которых некогда здесь приютил. Они-то вернулись, да вот встречать их больше некому.

Четверо всадников медленно проехали под аркой. Встали в центре того, что некогда было уютным двориком, печально озираясь по сторонам. Помимо ворот уцелело лишь то, что в огне не горит. Это печь, лишённая своего одеяния – избы. Ещё, возможно, кузница. «Возможно» потому, что там, где она стояла, теперь высился курган. Кто-то просто засыпал кузницу землей по самую крышу, соорудив над ней круглый холм с идеально гладкими склонами.

– Много смертей, – горестно вздохнул Юнос. – В основном скиты.

– Да… – Михайлик пожевал усы, явно собираясь что-то добавить, но так и не решился. Вопросительно глянул на Юноса. Тот хранил молчание. Тогда всё-таки выдавил: – И Ставр тоже… И жена с дочкой…

– С младшей, с Дарой, – уточнил Юнос. – Миланы тут не было.

– Среди живых её тоже нет. Похоже, к реке побежала. Там и нагнали девочку.

– А кочевники трупы своих в избу побросали. Она к тому времени догорала уже.

– Ага, вместе с убиенными Ладой и Дарой. Ставр только не здесь погиб. Защищал ворота, сколь мог, потом его до кузни оттеснили. Ох, и богато же он тут народу порубил.

– Скиты, небось, сто раз пожалели, что к нему сунулись.