Дети военной поры

«Сегодня, 9 мая, в День Победы, я прочла в газете «Смена» рассказ о том, как Вы помогли найти Людмиле Чикиной отца по совсем небольшим данным. Во мне пробудилась надежда: а вдруг и у меня найдется кто-нибудь? Ведь я совсем одна, так плохо быть одной. По метрическим данным, я родилась в Ленинграде, родители: Козунов Михаил, мать — сведений нет. Однажды я уже пыталась разыскать родных, но я и фамилию-то свою точно не знаю, Козунова ли…»

Черных запросила все районные отделы ЗАГСа Ленинграда. Все 22 ЗАГСа ответили: «Записи о рождении за 1940 (41–42) г. р. на гр. Козунову Тамару не найдено». Валентина Андреевна запросила районы и сельсоветы области, ей отвечали Кириши, Луга, Ломоносов, Лодейное Поле, Киров, Подпорожье, Тосно, Кингисепп, Сланцы, Тихвин, Волосово, Бокситогорск, Волхов, Всеволжск… И так далее, и так далее. И отовсюду один ответ: не найдено, не найдено, не найдено. Иногда с неутешительными подробностями, например, поселковый Совет Стрельни ответил: «Проверено за семь лет. Книги записей о рождении с 1941 по 1943 гг. не сохранились».

Черных запрашивает всех вторично, потом в третий раз. Проверила архивы райвоенкоматов — об отце никаких следов. Запросила архивы детских домов в гороно и облоно, проверила сохранившиеся кое-где «книги движения» воспитанников в самих детдомах. С огромным трудом строила Тамарину жизнь. Биографию детства.

Не странно ли и не грустно ли, по долгу службы один человек узнает о другом все, а тот, другой, ничего о самом себе не знает. Тамара еще ничего о своей жизни не ведала, а Валентина Андреевна уже знала, что мама ее умерла а январе 1942 года, сама Тамара, восьмимесячная, сидела в это время возле нее, перебирала игрушки. Что отец ее — и не Михаил вовсе, а Алексей — осенью того же сорок второго погиб. Что какая-то старушка подобрала ее и отправила в приемник-распределитель.

Впрочем, я забежал вперед, следы Тамариных родителей, близких Валентина Андреевна не могла найти долго. Написала в Красный Крест: есть ли какие сведения по детской картотеке на Козунову Тамару, не обращался ли кто-то к ним или в органы милиции по розыску ее? Нет, никто не обращался.

Все это время Тамара звонила Валентине Андреевне: «Как, ничего пока?» И звонила вроде без особой надежды, но, услышав: «Нет. Пока нет», каждый раз чувствовала, что теряет землю под ногами. Даже в отпуск уехать Тамара боялась, как будто здесь, в Ленинграде, она была ближе к своему невозможному счастью.

Черных выписала в адресном бюро всех Козуновых в Ленинграде и области — 40 человек. Со всеми почти переговорила — ни у кого Тамара в войне не потерялась. «Скоро Ноябрьские праздники, — говорила старший инспектор всем Козуновым, — будете встречаться с родственниками, поспрашивайте».

Время от времени Валентина Андреевна просила:

— Тамарочка, милая, помоги мне, вспомни хоть что-то из самого раннего детства.

— Первое, что помню, правда смутно, вокзал в Тосно, неубранный, разрушенный. Нас, помню, все куда-то везли, везли на машинах… Черемыкино уже лучше помню, на стенах детдома широко, во весь рост, фашисты черные в касках нарисованы, потом закрасили. Ходили, помню, за ягодами, лес страшный, сосны большие, боялись далеко ходить. В Сиверский санаторий меня возили, туда всех дистрофиков из детдома возили. Помню, нас все время взвешивали. Коек в детдоме не хватало. Кому на одного достанется — рад! Дальше — Лужский детдом. Там — школа, озеро, река. Только потом, в Волосовском детдоме, это уже в 1953 году, я впервые поняла вдруг, что я — сирота. К другим какие-то дяди, тети приходят, гостинцы приносят, а ко мне — никого. Других на каникулы к себе берут, а я — одна.

Через полгода после начала розыска, 10 ноября, в День работников милиции, Черных велела Тамаре принести две фотокарточки. «Плохи дела, — сказала она, — будем печатать объявление в «Смене». Тамара поплакала, разошлись.

А ровно через час к Черных заглянула женщина, одна из Козуновых, уже приходившая к ней накануне. Седьмого ноября она была в гостях у родственников по мужу, и хозяйка дома Капитолина Алексеевна Евстифеева (Козунова) рассказала, что в войну у нее потерялась племянница Тамара Козунова, дочь ее брата Алексея, погибшего на войне. Жена Алексея Анастасия эвакуировалась с Тамарой в Гатчину и там вскоре умерла. Тамару никто не искал, все считали ее погибшей: в Гатчине зверствовали фашисты. Ныне жива-здорова старшая сестра Тамары Галя.