Дети войны

Коул улыбался, но улыбка была такой же, как взгляд, – далекой и темной.

– Я вижу, что нет! – Кори подался вперед, сжал наши руки крепче. – Я поговорю с Аянаром, он тебя отпустит.

– Я не смогу спокойно уплыть, – я смотрела на Коула, но все вокруг двоилось, тонуло в огненном мареве, – если ты не пойдешь к пророкам.

Да, я должна быть уверена, что и у Кори, и у Коула все будет хорошо. Только тогда я смогу победить страх, победить море.

Молчание затопило шатер, мгновения стали долгими, а треск огня – настойчивым и резким. Я поняла, что смотрю на Коула сквозь слезы, и вытерла их. Украдкой, надеясь, что никто не заметил.

Наконец Коул кивнул и сказал:

– Хорошо. Я пойду к ним. Обещаю.

Я закрыла глаза.

Теперь я смогу спокойно подняться на борт корабля. Коул вернется в город, отправится к пророкам. Они уведут его в глубь пещер, погрузят в белый сон. Раз за разом он будет засыпать и просыпаться, пока его душа не исцелится полностью. А когда я вернусь, темная печаль уже покинет его, он станет прежним.

Вернусь?

Когда это случится? И на сколько дней и недель целительный сон поглотит Коула? Рэгиль, личный предвестник Мельтиара, его ярчайшая звезда, – все еще в чертогах пророчеств. И…

Я открыла глаза – мир снова стал ясным, свечи горели ровно. Коул молчал – внимательно, почти спокойно, – а Кори рассказывал про тайный этаж.

Про страшное место, откуда его не выпускали целый месяц.

– Высшие звезды живут там все время, – говорил он, и чувства вспыхивали в каждом слове, то дальние, как эхо, то яркие, как раскаленный выстрел. – Не выходят, почти никогда не выходят, но отдают нам свет, магию. Отдают силу всем нам и всех видят. – Он поднял руку, словно пытаясь коснуться неба. – Но все мы для них только звезды, свет, мы рядом, но очень далеко. Поэтому они не понимают, что на самом деле происходит, не могут оценить и не поняли, что было с Мельтиаром… – Он замолк, но тут же вскинулся, договорил отчетливо и твердо: – Но теперь все будет по-другому.

Я попыталась представить то, о чем он говорит: где-то там, в пещерах под сводом гор, живут люди, вершащие наши судьбы. Не знают ничего об обычной работе и жизни, о коридорах и залах города, о механизмах, летающих машинах, об осеннем небе над преображающейся землей и о море, штурмующем берег. Все для них – лишь магия и звездный свет.

Эти люди посылают нас в другой мир.

– А тебе объяснили про флейту? – спросила я.

Кори кивнул, потом покачал головой и засмеялся. Пламя свечей затрепетало, огненные блики скользнули по его волосам.

– Она сияет, – сказал Кори. – В том мире темно, только флейта сияет, и вы должны плыть на ее свет.

Я засмеялась тоже, опустила взгляд.

Сияет. Если флейта – лишь путеводный огонь, зачем говорить, что мы должны забрать ее из другого мира? Или там, в чертогах тайны, все настолько далеки от нас, что не могут объяснить задачу простыми словами?

Кори снова сжал наши руки, и воздух наполнился песней.

Я слушала ее, чувствовала, как она разгорается в наших сомкнутых ладонях. И пыталась дотянуться туда, где моя душа переплетается с душами Коула и Кори, – в глубину сердца и в звездную высь. Я почти видела песню – золотистую, прозрачную, свивающуюся вокруг нас – и знала: мы встретимся.

Каким бы ни был путь, что бы ни готовило мне море, я смогу войти в белый сон, я найду Коула и Кори.