Дети выживших

— Ну, так закопайте его живого!

— Где? — бесстрастно спросил Амнак.

Камда хмыкнул:

— Земля большая, и места в ней еще много — хватит всем, и бессмертным, и смертным… Коня!

* * *

Даггар видел, как ему в глаза бросали землю. Он не закрывал глаз. Он ничего не боялся и знал, что выполнил главное — свой воинский долг.

Потом прошло время. Сквозь тьму он чувствовал, как дрожит земля от топота тысяч коней. Он даже мог различать отдельные крики.

Потом снова стало тихо-тихо, и так продолжалось долго.

А потом что-то заворчало и завозилось над ним.

Слой земли, которым покрыли Даггара, видимо, был невелик. Потому, что вскоре он почувствовал слабое дуновение свежего ветерка, а потом поток воздуха хлынул ему прямо в лицо. И одновременно с воздухом — тьма, но не та глухая и мертвая тьма, которая липла к нему вместе с землей — тьма ночи, ночи глухой и беззвездной, но все-таки настоящей, живой.

Какие-то тени мелькали над ним, грызлись, ворчали, по-собачьи отбрасывали землю. Одичавшие собаки.

А еще спустя короткое время Даггар почувствовал зловонное дыхание, и чьи-то осторожные зубы попытались попробовать его тело на вкус, в то время как другие зубы, ухватив за рваный хитон, потянули из ямы вверх.

Даггар глубоко-глубоко вздохнул. Земля выпала из его ноздрей, глаза увидели всё. Он взял за загривок особо нахальную тварь, приподнял — она только коротко взвизгнула от удивления, — и отшвырнул далеко в темноту.

И сейчас же другие звери отпрыгнули, прижались к черной земле, лишь светились голодные, злые глаза.

Даггар приподнялся, переполз от края ямы на сухую траву. Вдохнул ее запах — пряный и горький, как потерянное счастье, — и поднялся на ноги.

Раны не кровоточили. Он был разут и почти раздет, не считая драного хитона. Повязка на голове, которую повязали когда-то лекари-жрецы на горе Тцара, тоже оставалась на нем.

Даггар оглядел вселенную. Она была полна тьмы и беззакония.

Он знал, куда нужно идти и кого искать.

Идти — к вечно пылающей бездне во Рву. Искать — тех, кто сидит у Рва.

Старая столица

Хуссарабы не делали попыток идти на приступ. Днем их аррадаты поддерживали вялую дуэль, ночью лагерь, построенный в отдалении, заливал свет бесчисленных костров.

— Они чего-то ждут, — хмуро сказал Азан Лузу вечером, когда они вдвоем обходили караулы.

— Может быть, подкреплений? — сказал Луз.

Азан бросил на него быстрый взгляд и тихо проговорил — так, чтобы не слышали солдаты:

— Нет. Зачем им подкрепления?.. Я знаю, чего они ждут. Они ждут предательства.

Луз непонимающе взглянул на него.

— Магистр сказал, что теперь не верит даже мне. Он закрыл пороховые хранилища, так что войти туда теперь можно только с его разрешения.

— Наверное, так и нужно, — сказал Луз. — Ведь от варваров можно ожидать всего. Они могут подкупить какого-нибудь сотника, и тот откроет хранилища, подведет фитиль, и…

Азан остановился:

— Так ты думаешь, что магистр подозревает даже нас с тобой? Это просто безумие. Кто и за какие деньги может меня подкупить?.. Хотел бы я увидеть этого человека.

Луз внезапно повернулся к Азану. Они стояли на площадке одного из бастионов, на площадке не было света, а до стражников, вглядывавшихся во тьму, было несколько шагов. Луз взял Азана за плечи, притянул к себе и прошептал:

— Хочешь видеть этого человека? Так смотри!

Азан раскрыл рот. От тяжко забившегося сердца у него перехватило дыхание. Он потянул из ножен кинжал, но Луз опередил его: клинок кольнул Азана под кадык.

— Молчи, — тихо и спокойно сказал Луз. — Эти солдаты ни в чем не виноваты, но если ты закричишь — мне придется убить не только тебя, но и их.

Азан разевал рот, не в силах выговорить ни слова, но руки его опустились, и кинжал беззвучно вернулся в ножны.

— Караул! — внезапно крикнул Луз, поворачивая голову к страже. — Все спокойно?

— Все спокойно, господин!

Луз усмехнулся и почти ласково шепнул Азану:

— Пойдем. Нам надо проверить еще караулы у хранилищ.

* * *

Солдаты, игравшие в кости у входа в одно из хранилищ, вскочили и вытянулись.

Азан, набычившись, шел впереди, Луз — сзади.

— Так-то вы исполняете службу? — грозно спросил Луз. — Здесь запрещено разжигать открытый огонь!

Один из солдат начал торопливо затаптывать костер, разожженный на каменных плитах.

— Не верьте ему… — внезапно прохрипел Азан. И, видя, что солдаты в недоумении поглядели на него, повторил громко и отчетливо:

— Не верьте ему! Это предатель! Его подкупили хуссарабы!

Он отскочил от Луза, выхватил кинжал и рявкнул:

— Арестовать предателя!

Дальше произошло немыслимое. Вместо того, чтобы кинуться на Луза, солдаты кинулись на него, Азана. Один перехватил руку с кинжалом, другой упер копье ему в грудь.

— Что вы делаете? Луз — предатель! — крикнул Азан; копье с силой уперлось в грудь и Азан отступил; он сделал назад несколько коротких шагов и уперся спиной в каменную стену. Солдат, выкручивавший ему руку, наконец добился своего: кинжал выпал, зазвенев.

— Заткните ему рот, — приказал Луз. — Иначе он поднимет на ноги все караулы.