Дети за куполом (СИ)

Это застолье в тесноватой, заставленной безделушками и фотокарточками гостиной оказалось не в пример веселее чопорного чаепития в пустом приторно-белом кабинете лидера. Сиана, правда, требовала от своего подопечного невозможного: одновременно расправляться со всем тем, что она ему подкладывала на тарелку, и отвечать на её сбивчивые, перепрыгивающие с одного на другое расспросы. Марк усердно жевал (надо сказать, с удовольствием) и рассказывал. Повторять часто приходилось по нескольку раз — с набитым ртом не так-то просто говорить чётко.

Между тем он то и дело поглядывал на наставницу. Поглядывал с удивлением: оказывается, та отлично умела улыбаться. И говорила хоть и куда меньше, чем Марк — в основном тогда, когда Сиана что-то спрашивала напрямую у неё — но доброжелательно и бойко. Марк заметил, что опекунша подкладывает ей еды даже чаще, чем ему самому. Видимо, решила откормить, с усмешкой догадался он.

Лаксен, давно свыкшийся с фактом, что жене лучше не мешать, пока она не разузнает всё, что хотела, больше молчал и занимался едой. Но лишь только в разговоре появилась секундная пауза, тут же спросил:

— Девушку когда заведёшь?

— Уже почти, — не подумав, брякнул Марк.

Лаксен тут же демонстративно зажал уши. И вовремя — визг Сианы, наверное, слышно было по всей Серве. Даже Карина вздрогнула. Марк беспомощно глянул на закатившего глаза опекуна, вздохнул и приготовился к новой серии расспросов.

Когда вышли на улицу, уже темнело.

— Срежем через центр? — предложил Марк. — Быстрее доберёмся.

— Да, давай, — согласилась Карина.

Утомлённые долгими разговорами, они минут десять молча крутили педали. Потом Марк не выдержал и окликнул наставницу.

— М-м-м? — та явно вынырнула из каких-то своих мыслей.

— Почему ты не улыбаешься?

— Не улыбаюсь? — она демонстративно растянула уголки рта.

— Нет, — хохотнул Марк. — По-настоящему. И… при мне и ребятах.

Она пожала плечами и отвернулась.

— Не хочу. За причину считается?

Марк промолчал, но чуть погодя добавил:

— Тебе идёт улыбка.

Она фыркнула.

— Ладно. Хочешь — буду улыбаться. Мне лишний раз притвориться не трудно.

— То есть, сейчас, у моих… ты притворялась?

— Угу.

— Зачем?

— Чтобы не портить настроение остальным.

— Ясно, — Марк умолк, подумал. — Нет, тогда лучше не надо.

***

— Чего вы так долго? — недовольно выкрикнула Азира из гостиной. — Идите скорее, новости передают.

Шестые собрались в гостиной — кто на диване, кто по креслам. Только Ортей взгромоздился на длинный письменный стол у дальней стены, а Вадай вообще ходил туда-сюда по комнате. На низком столике в центре вещал незнакомым голосом переносной передатчик куратора.

— …в том числе города Вис, Ремиот и Трамегор. Расширена северная граница до рубежей Эспии, на востоке взят город Мельядиш, а следовательно, полностью восстановлен контроль над Севалией…

Сердце Марка ёкнуло, когда прозвучало имя его родного города. Мельядиш под контролем Ареносы. Каникулы на носу. Значит ли это, что он скоро сможет увидеться с родными, вопреки мрачным прогнозам? Или лидеры побоятся и не выпустят?

— …Боевые силы Кумсоры потерь не понесли, — продолжал диктор. — В ходе столкновения в Ремиоте тяжело ранены четверо ренов первого каранта, их состояние не внушает опасений. В четвёртом каранте — двое тяжелораненых во время взрыва в Зиндре, угрозы для жизни нет.

Передатчик замолк. Марк невольно прислушался к облегчению, переполнявшему эмоционал Виольны.

— Надеюсь, Борс не из тех двоих, — нахмурилась Азира. — Почему они не назвали имена?

— Да ладно, расслабься, — беззаботно произнёс Ильдан. — Главное, все живы.

Шестые начали разбредаться по своим делам.

— И то правда, — задумчиво протянула Азира, а потом направила строгий взгляд на Карину с Марком. — Вы! Шатаетесь непонятно где, мы без вас поужинали. Там осталось, будете?

— Не-е-ет, — простонал Марк, ощупывая набитый живот здоровой рукой. — Ни за что!

***

— Тебе самому разве не хочется выходной от меня? — угрюмо осведомился Марк после того, как Ортей снова утащил его к себе в комнату.

— То, чего мне хочется, далеко не всегда имеет значение, — веско отозвался куратор. — Сегодня две темы.

Марк привычно уже опустился на стул и выжидающе уставился на старшего.

— Кто такие нотты? — внезапно спросил Ортей.

— Рены, способные чувствовать эмоции окружающих, — пожал плечами Марк.

— Это ясно. Но почему? Почему остальные не могут, а мы — можем? Чем мы отличаемся?

— Никто не знает, — осторожно ответил атр, пятой точкой чуя подвох. — Вроде бы ничем.

— «Вроде бы», — передразнил куратор. — Но хоть какие-то догадки у тебя есть?

— Не задумывался… Может, и нет никакого отличия. Просто кто-то рождается со светлыми волосами, а кто-то — с тёмными. Кто-то — ноттом, а кто-то — нет.

— Если бы, — фыркнул Ортей. — На самом деле есть закономерности, и очень явные. Лови, — он бросил Марку на колени то ли тонкую книжку, то ли пухлую брошюрку. — Это домашнее задание номер один. Срок — три дня. Потом поговорим.

— Хорошо, — протянул Марк, разглядывая неприметную тёмную обложку. «В прошлой жизни я был ноттом». Серьёзно?