Дети змей, дети волков

Витарр невозмутим. Смотрит он прямо на нее и не видит вокруг них больше ничего. Шаг его легок, движения просты. Брат ведет ее по кругу, удерживая меч двумя руками с такой легкостью, словно бы тот и не весит ничего, хотя Ренэйст оружие ее кажется в разы тяжелее, чем она сама. Знает Белолунная, что спокойствие сохранять нужно, что волнение только погубит ее. Смотрит на Витарра столь же пристально, как и он, позволяя кружить на месте в странном этом танце, и следит за дыханием своим.

Вдох. Выдох.Вдох. Выдох.

Нельзя задерживать дыхание, дышать нужно, слушать нужно, но вместо скрипа снега под их сапогами слышит она лишь ток собственной крови в ушах. Боится ли Витарр хоть на толику так сильно, как боится она?

Вдох. Выдох.Вдох. Выдох.

Это все страшный сон. Сон, подобный тому, когда очнулась она в своей постели – а все они счастливы. Хэльвард жив и счастлив был в том сне, он вел ее за собой в лес, а затем призывал к тому, чтобы очнулась она ото сна. Быть может, и сейчас все это – лишь сон? Сон столь страшный, что с легкостью принимает она его за правду. Вот сейчас Витарр засмеется, бросит меч в снег и велит ей открыть глаза. Проснись, мол, сестра, скажет он ей, как ужасны сны твои!

Вдох. Выдох.Вдох. Выдох.

Люди кричат; недовольны они странной этой пляской. Требуют, чтобы один из них напал уже, начал бой, которого с таким нетерпением ждут они. У Ренэйст устают руки, несколько раз спотыкается она о собственные ноги и первая не нападает.

Ей не удается заметить то мгновение, когда Витарр оказывается совсем близко. С какой легкостью делает он рывок! Движения его быстры и легки, их и заметить-то сложно! Ожидает ли кто-то подобного искусства от такого, как он? Ренэйст едва времени хватает для того, чтобы выставить меч перед собой, отражая удар. Она отскакивает в сторону, пытается сохранить расстояние между ними, но Витарр снова оказывается совсем близко.

Сцепив зубы, Волчица поднимает руки, блокируя удар сверху, и сгибает колени, едва не падая под силой этой атаки. Лицо Витарра совсем близко, искаженное яростью и злобой. Только начали они смертельный свой танец, а пот уже стекает по его лицу. Несколько соленых капель попадают Ренэйст на лицо, когда удар эфеса в живот вынуждает ее отступить, пошатнувшись.

От боли в одно мгновение забывает конунгова дочь о том, как дышать нужно. Слезы брызжут из глаз ее, слюна стекает из уголка рта, и вскидывает она голову, смотря на Витарра. Теснит он ее к озеру, вновь и вновь нападает, заставляя Ренэйст пятиться назад.

Он хочет утопить ее. Отправить тело ее в колыбель холодных вод, что баюкает их брата.

Люди продолжают кричать, но Ренэйст не слышит их голосов. Весь мир погружается в тревожную тьму, и даже биения собственного сердца не слышит она больше. Все внимание ее сосредоточено на Витарре, только он есть сейчас перед ней. Не может понять Ренэйст, откуда в брате ее столько жестокости. Неужто солгал он ей вчера? Обманул, чтобы успокоить, а сам-то только и ждал возможности убить ее? Ярость вспыхивает в ней, как факел, зажженный во мраке, но даже этого недостаточно для того, чтобы заставить ее атаковать.

Да даже если и хватит ей смелости для атаки, Витарр с легкостью ее отобьет. Преимущество, которым обладает он перед ней, даже ребенок заметит. Цепкие зеленые глаза Исгерд ярл наблюдают пристально за каждым их шагом, и упивается она этим сражением. Исход кажется ей очевидным. Ослабевшая после утомительного путешествия, исхудавшая и не столь талантливая в воинском искусстве, девчонка падет жертвой своего старшего брата, и тогда это ярл сможет обернуть себе в пользу.

Левой ногой наступает Ренэйст на тонкий лед у самого берега и по щиколотку проваливается в воду. Ахнув громко, едва не теряет она равновесие и как можно скорее обеими ногами становится на снег, дыша тяжело. Она дрожит вся, едва держит меч поднятым, и пот застилает ей глаза. Смотрит Ренэйст на Витарра, и между ними расстояние вытянутой руки с зажатым в ней мечом. Он и сам дышит тяжело, не сводит с нее взгляда, и что-то блестит в глазах его – или же только кажется ей? Быть может, лунный свет отражается, а может, и не было ничего. Все стоит он, медлит, хотя добить ее сейчас не так уж и сложно. Ренэйст потеряла счет времени, не знает она, сколько уже длится дикий их танец.

Он атакует, она – блокирует. Из раза в раз, из раза в раз.

Удар. Блок.Удар. Блок.

Вдох. Выдох.Вдох. Выдох.

Хмурится Витарр, отводит правую ногу назад, напрягаясь всем телом. Расстояние между ними столь жалкое, что ей не увернуться даже; она не успеет. В нем сил куда больше, и, несмотря на усталость, руки его не дрожат. Отдать должное стоит тому, кто обучил Витарра воинскому искусству – им конунгов сын овладел в совершенстве.

Время замирает, а затем стремительно возобновляет свой бег.

Это конец.