Децема 2

Возможно, мне и стоило прислушаться к его словам (последним), всё же чуйка Чери никогда не подводила. Рассекретить Диса, глазом не моргнув, — на это абы кто не способен.

— Хьюго?! — Чери внезапно остановился. — Зачем ему понадобился Хьюго? И ты?

— А это, приятель, ты узнаешь на Совете. — Моё молчание — месть за его гнусные обвинения. — Или по звёздам прочти, как ты умеешь.

— Сейчас вообще-то утро, дубина, — бросает он мне вслед, когда я, закончив копаться в шмотках, направился в душ.

— Ну попробуй кофейную гущу. Не знаю, сообрази что-нибудь. Займи себя чем-нибудь до вечера.

— До вечера? Не слишком ли долго ждать? Особенно если учесть, что Совет был только вчера, — кричит из комнаты Чери, на что я отвечаю, не вдаваясь в подробности:

— Вчера я не знал того, что знаю сегодня. Однако этого знания всё ещё недостаточно, потому придётся подождать вечера. — Выглянув из ванной, я добавляю: — Конечно, ты можешь ускорить процесс при желании.

— Кого для этого нужно убить? — спрашивает он тут же, сверкая дьявольской улыбкой. Похоже с Гаем его роднит ещё и весьма изменчивый душевный климат.

— Загляни в нашу электронную библиотеку. Веди поиск по персоналиям, важна любая мелочь...

— Без проблем, — не слишком охотно соглашается Чери, разворачиваясь к выходу. — Имя хоть знаешь?

— Ещё бы. Индра, клан Нойран.

***

Индра из клана Нойран был расчетливым, сильным, гордым и красивым, как Сатана. Он был единственным сыном Иберии, младшим в их небольшой семье. С рождением его опередила Илона, которая, в отличие от своего брата, была зачата естественным путем и рождена женщиной. Индра такой роскоши как материнство не знал. До пяти лет он жил в лаборатории, под надзором врачей и инженеров, которые усиленно "шлифовали" своё творение. В какой-то мере они перестарались, явив миру гибрид, порывистость человеческой души которого вела непрерывную борьбу с логичностью и математической точностью машины. Им не удалось установить баланс между его мозгом, обладающим сумасшедшей вычислительной мощностью, и сердцем, тоскующим по всяким глупостям вроде свободы, любви и дружбы.

Этот дуализм должен был в какой-то момент, если не убить, то точно свести Индру с ума.

В пять лет в приступе детской истерики Индра едва не прикончил весь штат профессоров. После этого инцидента его отправили на воспитание к отцу, но, думается мне, пять лет — это уже поздновато. С поломанной психикой, неприкаянный и не по возрасту сильный, он рос, отгороженный от всего, что свойственно нормальным детям. Прислуга и собственная сестра его сторонились. Попытки отца подыскать ему друзей оканчивались весьма плачевно: сотворив совершенство, он обрёк его на одиночество. Поняв, что игрушечно-конфетный период в детстве своего сына он уже проморгал, Иберия с шести лет отдал его на обучение. Нагрузка была запредельной, как умственная, так и физическая, потому в переходном возрасте — когда Индре стукнуло тринадцать — он свалился со страшнейшими приступами. Головные боли, лихорадка, бред, конвульсии... Курирующие его специалисты предполагали подобное развитие событий: организм перестраивается, меняется гормональный фон, ребёнок становится относительно взрослым человеком. Вот только Индра не был обычным ребёнком... Поговаривали даже о том, что молодой господин может двинуть кони.

Для облегчения боли ему начали регулярно вкалывать наркотики, экспериментируя, пока в итоге не установили, что лучшее действие на него оказывает вещество, которое добывается из редкого растения, растущего чёрт знает где. Так как вводить его внутривенно — занятие хлопотное, да и вен для таких частых процедур не хватит, Иберия настроил производство сигарет для своего сыночка. Так Индра стал наркоманом в тринадцать лет.

Общественности довольно скоро стало известно о "таланте" наследника Иберии. Простой люд проницательность Индры и его невероятную способность к анализу принимал за божественный дар. По их мнению, он умел видеть будущее. Некоторые считали это признаком дьявольского вмешательства — наследием Эзуса, другие — и их было большинство — видели в Индре избранника Эйи. Его либо люто ненавидели, либо столь же самозабвенно обожали — третьего не дано.

Когда ему было шестнадцать, в их клан забрело чумазое, нищее существо неопределенного пола — то, которое в дальнейшем назовут госпожой Элой и которое сыграет решающую роль в гибели славного рода Нойран. Возможно ли, что "божественное око" Индры видело настолько далеко? Кто знает. Однако его отец в тот раз, взглянув на приблудыша, решил, что наконец нашел своему сыну неплохую игрушку. И тот вцепился в неё обеими руками, возможно, впервые в жизни обретя друга. Но так как Индра дружить и любить не умел (не научили), а его протеже вообще об этих понятиях не слышала, их нахождение друг с другом в непосредственной близости зачастую приносило боль обоим.