Детская библиотека. Том 88

— Могу себе представить, — усмехнулся Люк, шагая по длинному коридору, пахнущему больницей. — Они такие! Но ведь ни над тобой, ни над Аланом они не ржали, верно? Тебя послушать, так можно подумать, будто ты сиамский близнец кузена Рональда!

Дэвид расхохотался, и ему сразу полегчало. Он догнал Люка, и они зашагали рядом. Они свернули за угол и пошли по другому коридору, мимо стопок каких-то цилиндров, мимо каталок и темно-коричневых дверей с табличками «ЭКГ сюда», «Ухогорлонос», «Общая палата» и так далее. На полпути Дэвид обнаружил, что рядом с ними шагает тот рыжеволосый человек.

— Я же правильно иду? — спросил у него Люк. — Давненько я тут не бывал…

— Правильно, правильно, — покивал рыжеволосый. — Теперь это называется «Каменная палата». И вот нате, возьмите на случай, если кто-нибудь спросит, что вы тут делаете.

Он протянул Дэвиду и Люку по металлическому кругляшу с выбитой надписью «Каменная 7». Перевернув кругляш, Дэвид увидел, что там написано: «Пропуск на одного посетителя».

— А-а, — протянул Люк. — Бюрократия! Кстати, ты не мог бы как-нибудь намекнуть Дэвиду, что ему искать? А то он боится, что не узнает его, когда увидит.

— Да я и сам про это думал, — сказал рыжеволосый. — Должен узнать. Но для верности, Дэвид, если решишь, что нашел то, что надо, взгляни на этот кругляш. Если это действительно он, ты увидишь нужное слово под названием палаты. А если там ничего не написано, ищи дальше.

Они шли вперед. Дэвид ожидал увидеть еще и мистера Ведна, но, хотя они встретили немало людей — один лежал на каталке, которую завозили в лифт с табличкой «Операционная», — мистера Ведна среди них не было. А в конце следующего длинного коридора они увидели коричневую дверь с табличкой «Каменная палата».

Рыжеволосый открыл им дверь.

— Увидимся, — улыбнулся он. — Ты уж постарайся на совесть ради него, Люк!

Дверь перед ним захлопнулась, и Дэвид с Люком остались одни.

Дверь вела прямо на склон холма, поросший белесой травой. Вокруг — рукой подать — клубились большие свинцово-серые тучи. Проплывая мимо, тучи обдавали Люка с Дэвидом залпами мелкого ледяного дождя. Трава колыхалась и шелестела на ветру, но, несмотря на ветер, было не холодно, потому что склон был охвачен огнем. Дэвид подумал, что они очутились рядом с каким-нибудь пожаром. Раздвоенные ярко-оранжевые языки пламени вздымались футов на двадцать[8]. Они колыхались под порывами ветра, с ревом и треском стелились по небу; клочья пламени уносились в облака, шипели под дождем и взметались еще яростней после каждого заряда сырости. Казалось, вот-вот вспыхнет весь склон и Дэвиду с Люком придется удирать обратно, за больничную дверь. Трава у них под ногами занялась мелкими беглыми язычками пламени, и Дэвид уже взялся было за ручку двери, готовясь ее отворить. Но тут снова налетел дождь. Стена пламени колыхнулась и взревела. Огоньки в траве потухли, оставив после себя голубой дымок, а траве как будто ничего и не сделалось. Высокое пламя впереди снова выровнялось и замерло у подножия холма, где стояли Дэвид с Люком.

— А почему трава не загорелась? — спросил Дэвид. — Мокрая слишком?

— Нет, — сказал Люк. — Это пламя — оно особенное. Оно стоит на месте и сжигает лишь само себя.

Он смотрел вперед, на вершину холма, почти так же, как смотрел тогда на горящее здание: и нежно, и свирепо, и языки пламени отражались в его красновато-карих глазах.

— Это ты его зажег?

Люк улыбнулся:

— Ага, давным-давно. И пылать оно будет до конца времен — а может, и после тоже.

Дэвид начал подозревать, что его ждет.

— И куда же мне теперь надо? — спросил он.

— Боюсь, что туда, сквозь пламя, — ответил Люк. — Понимаешь, это все вне пределов времени, и я уверен, что он там. Погасить пламя ради тебя я не могу, но могу помочь его миновать. Ну что, прямо сейчас пойдешь?

— Да, — кивнул Дэвид, понимая, что чем дольше стоять и смотреть, тем ужаснее будет казаться пламя.

Они вместе поднялись на холм. Дождь казался теплым, и щеки у Дэвида раскраснелись от огня, а у Люка лицо сделалось узким, бледным и восторженным. Но пламя не казалось таким уж невыносимо горячим. И даже теперь, когда Дэвид стоял вплотную к огню, глядя в его клубящуюся, изменчивую сердцевину, ему было всего лишь жарко, не более того. Он обернулся к Люку, спросить, почему так, и увидел, что Люк стал маленьким, бледным и напряженным.

— Не слишком горячо, нет? — спросил Люк.

— Нет, — мотнул головой Дэвид.

— Ну, ступай тогда, раз уж собрался, — произнес Люк. — А то я этот жар долго сдерживать не смогу.

Он присел на корточки в траву, и Дэвид увидел, что он слегка дрожит от какого-то непонятного напряжения.