Детское время или "маленькая" проблема (СИ)

Волнующие юную душу воспоминания были нагло прерваны лёгшей на его лоб широкой ладонью. Встрепенувшись, Эдвард встретился взглядом с наклонившимся над ним начальником.

— Странно, температуры вроде нет, но тогда чего такой красный? — Словно желая убедиться в собственной правоте, офицер легко притянул ещё пребывающего в прострации ребёнка ближе, коснулся губами лба. — Действительно, всё в порядке.

— Лапы прочь! — бывший Стальной алхимик отмер и, осознав произошедшее, грубо оттолкнул Роя от себя, при этом больно ударившись своим лбом о лоб всё ещё находившего вблизи начальника. Скривились от боли оба, но заскулил только Элрик: так как дёрнулся именно он, то и сила удара в большинстве своём легла на него. Прижав ладони к пострадавшему месту, мальчишка поднял на Мустанга злой взгляд. — Извращенец…

— Чего?! Придурок малолетний, — не остался в долгу полковник, потянув за беззащитное ухо подопечного, — я, вообще-то, проверял, нет ли у тебя жара. Ты ведь весь красный был.

— Это можно было сделать и другим способом, ай! Здоров я, пусти, блин!

Элрик возмущённо ухватил руку полковника, желая ослабить хватку мужчины. Его ухо уже начинало пульсировать и — Эд был уверен — приобрело ярко-красный цвет. Как унизительно то, а! Ещё и перед Винри. К счастью, начальство смиловалось и соизволило отпустить его, ворча что-то про неблагодарных детей и трансмутировавших самих себя алхимиков.

— Брат, мама ведь у нас так же температуру проверяла без градусника. Чего ты куксишься? — Альфонс осторожно положил руку на плечо Эдварда, вгоняя того в ещё большее смущение. Он прекрасно всё понимал, не нужно было «разжёвывать» ему как малышу! Отмахнувшись от наставительных речей брата, мальчик подхватил ложкой довольно большой кусок торта и с толикой обиды зажевал его полностью, игнорируя слишком большие для него размеры и потому едва смыкающиеся челюсти. Это было неприлично, но злому на всех и вся ребёнку было глубоко всё равно, кто что про него теперь подумает: просто хотелось заесть свои тревоги и успокоиться.

Большой кусок сладости в этом как раз помогал.

***

— Эдвард, живо прекратил! — Рой встряхнул только что отловленного мальчишку, мысленно краснея за устроенную Элриком сцену. Они были на вокзале, провожали Рокбеллов и Альфонса в Ризенбург и всё шло хорошо вплоть до того момента, когда поезд не начал отъезжать.

В мальчишку словно кто-то вселился: он стал всхлипывать, потом кричать, вскоре всё это переросло в тупанье ногами, беганье по перрону и выкрикивание непечатных слов, из-за чего на них начали оборачиваться все столпившиеся в ожидании поездов горожане. Мустангу потребовалось целых десять минут, прежде чем он смог поймать капризного мальчишку и несильно стукнуть того по затылку. Эд замолк ненадолго, и очень скоро станцию огласил усиливающийся с каждым мгновением рёв. Чувствуя, что теряет терпение, офицер поднял ребёнка на руки и, зажав подмышкой, уверенно направился к выходу с вокзала, предварительно прикрыв рот мальчишки ладонью. На них оборачивались, и Рой был благодарен своей привычке всегда надевать военную форму — иначе кто-нибудь вполне мог бы вызвать полицию, решив, что он похищает чужого ребёнка.

Донести брыкающегося пацана до машины оказалось не так уж и сложно (помог мелкий рост подопечного), но терпение под конец этой «прогулки» грозилось лопнуть и уступить место возрастающему раздражению. У него было два племянника и, когда те были в нынешнем возрасте Эда, он часто оставался с ними на выходные, давая сестре возможность отдохнуть. Но двойняшки никогда не доставляли ему столько хлопот и уж тем более никогда не вели себя подобным образом. Возможно, сказывалось строгое воспитание Ванессы, возможно, причина была в том, что Рой был единственным, кто позволял им куда больше, чем их родители, и дети просто не хотели терять такого покровителя. С Эдвардом же всё получилось как-то сумбурно и неожиданно, поэтому в глубине души мужчина не злился на его поведение. Не злился, но игнорировать не мог: это было несколько слишком.

— Я сказал, успокойся! — Немного жестко посадив мальчишку на заднее сиденье и пристегнув его ремнём безопасности, Рой нахмурился, сложив руки на груди. Элрик лишь немного присмирел и, угрюмо глянув исподлобья, показал начальнику язык. Мустанг прикрыл глаза, сдерживая желание ещё раз пристукнуть белобрысую макушку: он не должен был раздражаться на такие детские глупости. — Тебе ведь почти семнадцать, чего ведёшь себя, как пятилетний?

Бывший Стальной Алхимик насупился ещё больше и отвёл глаза к окну, пробурчав что-то смутно похожее на: «Потому что я и есть пятилетний» — наверняка Рой сказать не мог, но это был единственный вариант. Вообще вся случившаяся с его подопечным история сильно беспокоила полковника: прошла почти неделя с момента его «чудесного перевоплощения», и буквально пару дней назад в поведении Эдварда начали изредка проскальзывать детские замашки.