Детство в девяностых

После школы Даше, как обычно, пришлось идти в художественный кружок. Но в художественном кружке она не смогла нормально нарисовать натюрморт, а только размазала акварель по бумаге, и было совершенно непонятно, где там кувшин, а где лимон. Преподавательница объясняла ей что-то про световые блики, но она не понимала, и ей было досадно на себя, и хотелось плакать. Дашу заставили переделывать натюрморт. Все остальные дети в группе уже рисовали другую композицию, а Даша всё возилась с этим несчастным лимоном и кувшином, но проку от этого никакого не было.

До музыкальной школы она в тот вечер просто не доехала. В автобусе перед ней сидела какая-то тётка в красном берете. И вдруг этот берет стал расти, расти, пухнуть, как дрожжевое тесто, заполняя собой всё пространство, он залеплял Даше глаза, нос, лез в рот, горячий и шерстяной. Было нечем дышать, сильно мутило, и кружилась голова. Она закрыла глаза. Цифры, скобки, иксы и игреки, кувшины и лимоны запестрили, завертелись перед ней каким-то бредовым калейдоскопом.

— Девочка! — кто-то теребил её за плечо, — Вставай, конечная остановка, автобус идёт в парк…

Даша с трудом разлепила воспалённые глаза. Перед ней стояла кондукторша. Ничего не соображая, Даша опять закрыла глаза и отключилась.

Очнулась она уже дома, у себя в постели. Рядом сидел папа, накладывал ей на лоб мокрую повязку. И, увидев его, Даша вдруг заплакала.

— Пап… — прохрипела она, — Я контрольную завалила… У меня, наверное, будет двойка…

— Ну и фиг с ней, с этой контрольной, — сказал папа, — Ты как себя чувствуешь? Может, яблочко хочешь? Или сырок в шоколаде?

Даша отрицательно помотала головой.

— Давай я тебе, всё-таки, яблочек куплю, — папа поднялся со стула.

— Не надо, пап, они же дорогие…

— Да ну брось ты. Не дороже денег, как говорится.

Папа ушёл за яблоками. Даша была изумлена: сколько раз она, бывало, просила родителей купить не то, что дорогих, дефицитных яблок, а просто конфет к чаю! И всегда, неизменно получала в ответ: «У нас на это нет денег». То же самое говорила и баба Зоя:

— Даже и не рассчитывай.

Но вот теперь, когда папа, вернувшись, протянул ей лощёное, как на картинке, зелёное яблоко — Даша вяло откусила кусочек и больше не стала.

— Зря ты, пап, их купил… Мама с бабушкой тебя заругают…

— Ну и что… — пробормотал папа и вдруг, сняв очки, резко отвернулся в сторону, — А давай я тебе магнитофон тут поставлю… А? Музыку будешь слушать…

Он вскочил и через полминуты уже устанавливал у Дашиного изголовья магнитофон. Включил радио. Затрещали, забурчали помехи. Он вытащил антенну. Помехи нехотя перестали, уступив место тихой, грустной и какой-то очень жалостливой старой мелодии:

На трибунах становится тише,

Тает быстрое время чудес.

До свиданья, наш ласковый Миша,

Возвращайся в свой сказочный лес…

— Какая грустная песня… — сказала Даша, чувствуя, как непрошенная слеза стекает у неё по виску, — Откуда она?

— А это песня, что звучала на закрытии Олимпиады-80, — отвечал папа, — Песня действительно грустная… Под неё запустили в небо на прощание на воздушных шариках мишку — символ тех олимпийских игр... И тогда у мишки, медленно уплывающего в небо, из глаз покатилась слеза… Весь стадион, все трибуны плакали навзрыд… Я тогда уже совсем взрослый был — и то плакал…

— А что потом случилось с тем мишкой? Он так и улетел в небо навсегда? — спросила Даша.

— Нет, дочь, навсегда не улетел. Полетал-полетал там какое-то время. Шарики потом лопнули, сдулись один за другим. И упал наш мишка за землю. На Воробьёвых горах нашли его…

— А потом?

— А потом его на складе крысы съели…

Даша, не в силах больше сдерживаться, зарыдала в подушку.

— Дочь, ну ты чего?

— Мишку жалко…

Даше было невыносимо, до слёз, жалко этого мишку. Всех-всех жалко. Бедный, бедный олимпийский мишка. Бедный Володька. Бедные папа с мамой.

Мама тоже во время Дашиной болезни стала как-то мягче. Раз вечером, придя с работы и померив дочери температуру, она предложила:

— Может, бросим мы с тобой эту музыкалку? А?

Даша вспыхнула, не веря своим ушам.

— А можно?..

— А что? Чего себя зря мытарить? И так нагрузка в школе у тебя…

Даша серьёзно, задумчиво сдвинула брови. Предложение матери было более чем неожиданно.

— Ну, так как?

— Нет, мам, — наконец, ответила она, — Я не буду бросать. Что же я, зря ходила, что ли? Любое дело надо доводить до конца. Или уж не браться…

— Вот это говорит моя дочка! — не без гордости воскликнула Галина, — Ну хорошо, раз ты так считаешь… Смотри сама…

Глава 32

Лето Даша провела в лагере. И за все три смены родители приехали к ней только два раза.

Скучно и неуютно было Даше в этой казённой обстановке лагеря. С девочками из палаты она так и не подружилась: они все были старше её на год, и выше на целую голову. Поначалу Даша пыталась найти с ними контакт, но на все её поползновения они либо усмехались, либо вообще никак не реагировали.