Дева-воительница

Небольшой, круглый столик, со стоящим на нём простеньким, стеклянным бокалом, неизменно ждущем его. Мягкие подушки, раскиданные в кажущемся беспорядке, тёмно-красная, плотная штора на окне, пяльца на полу. Маленький шкафчик, заполненный разной ерундой для рукоделия, со шкатулкой на нём, хранящий колечки, серёжки, колье и подвески — такие милые сердцу любой девушки безделушки.

Низкое, просторное ложе, с дорогим, плотно набитым верблюжьей шерстью, матрацем — недешёвое удовольствие даже для состоятельных горожан Массала. Приятная на ощупь, словно девичья кожа, шёлковая простыня чёрного цвета. Тоже его подарок — дань капризной, мимолётной прихоти хозяйки будуара.

Хрупкая, точёная фигурка в просторной рубашке и таких же штанах, свернувшаяся калачиком, прижимая к груди огромную подушку, спала. На подушке — его портрет, вышитый ею собственноручно. Сходство лишь смутно угадывалось, но выполнен он был с достойной уважения прилежностью.

Девушка потянулась. Тихий, нежный стон скользнул по простыне, лёгким дымком протянулся вверх и достиг его ушей, проник в мозг и стремительно бросился вниз, согревая теплом замороженное сердце. Сладкая истома овладела телом, будя давно забытое чувство.

Здесь сегодня опасно. Его могли видеть входящим сюда, а оставаться тут на ночь — неразумно. Но всё, что он задумал, всё что он сделает — совершенное безумие. И поэтому он останется. А завтра…

Глаза девушки открылись. Улыбаясь, она отодвинула подушку, и проворно соскочив с кровати, прижалась к нему. Её маленькое сердечко с силой заколотилось по его рёбрам, заставляя сердце мага подстроиться под свой ритм.

— Я боялась, что ты не придёшь. — она вжалась в него, словно хотела стать с ним единым целым. — А ты пришёл.

Девушка притянула его лицо и покрыла страстными, на грани истерики, поцелуями. Обхватила руками шею, поочерёдно закинула ноги ему на талию и впилась в губы.

— Держи меня, любимый. — попросила она и потянула через голову рубашку.

Солнечный луч бесстыже пытался проникнуть за штору. Молодой и наглый, он считал, что с его появлением оставаться в кровати, и тем более спать — чудовищное преступление. Хотя, быть может, он просто хотел взглянуть на обнажённую девушку, спавшую в объятьях старика. Ревновал, что такое прекрасное и юное создание принадлежит не ему. Ах как же он желал скользить по этой бархатной коже, сжать эти плечи, целовать грудь, зарыться и погаснуть в чёрных, как смоль, волосах. Но увы, ему не суждено было осуществить свои желания — неумолимый, огненный диск тянул за собой горячего поклонника. В последней, бесплодной попытке хоть чуть-чуть отодвинуть завесу, он истратил весь свой пыл, и повзрослев, отправился искать другой объект любви.

Гелерд лежал с открытыми глазами. На груди покоилась девичья головка — Гюльзар спала спокойно и безмятежно, левой рукой обхватывая его шею, положив ногу поперёк живота, даже во сне пытаясь удержать любовника рядом с собой.

Правая рука мага онемела — девушка полночи лежала на ней, но его пальцы всё равно чувствовали тепло её тела и нежность кожи. Он не хотел её будить, и глядя в потолок, вспоминал.

Больше двух лет прошло с тех пор, как он появился тут впервые. Она уже тогда многое умела, что полагается по роду её занятий, но не смогла пробиться сквозь железную волю мага. Гюльзар это расстроило — по словам хозяина заведения она могла пробудить страсть даже в умирающем старике. Но Гелерд успокоил девушку, заверив, что дело вовсе не в ней, и всю ночь провёл в её объятиях, болтая о всяких пустяках, так и не притронувшись к чаровнице. Тогда-то они и заключили договор.

Тоже повторилось через неделю. И ещё через одну. А потом он проявил слабость. Себе Гелерд пытался преподнести это, как любопытство, желание знать, отчего он отказывается. И попался. Его появление здесь стало регулярным и частым.

С тех пор нередко его Воля пасовала перед её обаянием, но даже сдержав влечение, он потом по нескольку дней мучился от бессонницы, а она с каждым разом усиливала натиск. Впрочем, Воля всё-таки увеличивалась, и это радовало.

Всё испортил этот мальчишка, невероятным образом выскользнувший из рук мага и убивший его леопарда, и вместо того, чтобы предпринимать какие-либо действия, он три дня провёл с ней, в поисках утешения, с трудом найдя в себе силы уйти отсюда. С тех пор он ни разу не смог отказаться от близости.

Воспоминания о Ризе пробудили стыд, и Гелерд тряхнул головой, пытаясь изгнать из памяти историю своего позора. Рука дёрнулась и разбудила девушку. Она не открывая глаз, потянулась к нему, целуя его щёку.

— Не хочу просыпаться. — шепнула она. — Вдруг открою глаза, а тебя нет.

— Мне надо идти. — немного холодновато сказал маг. — Меня ждут важные дела.

— Я понимаю. — погрустнела Гюльзар. Она легонько царапнула грудь мужчины ноготками, тут же поцеловав тонкие красные полоски. — Всё, иди.