Девяносто Девять. Во тьме Платта

– И однажды сказала она ему, думая, что просит о невыполнимом: сделай целый мир только для нас двоих. Населенный животными невиданной красоты. Живущих в роскошных лесах и среди лазурных морей с берегами из белого песка.

– Тиланда дулла шанар абелт..

– Где во всём мире будем жить только мы вдвоём, не зная забот. И сделал он то, что она просила: целый мир для них двоих. Но увидев это, призналась ему, что всё равно не любит его. Просто не верила, что он сможет сотворить такое. Разозлился тогда волшебник и в ярости расколол их мир на множество частей.

Голос Катрины становился все тише, это была уже не песня, а напев, в котором с трудом слышались отдельные слова. Алекс взял в руки с полки горшок и высыпал из него на доску множество мелких горошин.

– Каждый из миров был в чём то похож на тот, прежний, а в чём то был совсем другим. Каждый мир жил в своём времени и в своём пространстве.

Алекс катал рукой горошины по столу.

– Часть миров ушли в прошлое, а часть в будущее.

Алекс коснулся рукой одной темной, испорченной горошины.

– Одним из этих миров был Платт. И Платту не повезло.

Алекс пододвинул одну из хороших горошин ближе к испорченной.

– Два мира легли так близко друг от друга, что один всегда был в тени другого.

Напев Катрины стал более раскатистым, грозным.

– Сначала Платт был красив и свет властвовал здесь. Но со временем в нём появилась вечная тьма, и мир этот стал медленно умирать. Солнце светило всё хуже. Людей становилось все меньше. Те, кто раньше могли творить, стали выживать, вечно отступая от тьмы.

В голосе появилась нотка надежды.

– Но иногда Платт и соседний мир сходились так близко, что из одного можно было попасть в другой. В светлый, живущий мир. Но только те, кому помогают боги, могли спастись. Немногие – за всех. Лучшие – за всех…

Алекс взял две горошины в кулак – плохую и хорощую – и сомкнул их. Когда напев Катрины и голос Алекса слились в голове Рэя в один звук, он заснул.

***

В пещере потрескивал огонь. Рэй скинул с себя покрывало и приподнялся на матрасе, чтобы осмотреться. В теле царствовала приятная усталость. Как же хорошо было наконец выспаться!

Со стороны входа в пещеру через края занавеса пробивался тусклый свет. На улице был местный «день».

Рядом с ним под шкурой мирно посапывал Макс. Рэй бросил взгляд на полку у печи, но на том месте, где вчера засыпала Юля, никого не было. Рэй повернул голову в другую сторону и чуть не подскочил на матрасе. Перед ним стояло непричесанное лупоглазое существо, у которого вместо глаз были большие квадратные стекляшки в деревянной оправе. Присмотревшись, он узнал Юлю.

– Ну как я тебе? Я понимаю, что выглядит не очень, но, на удивление, линзы довольно неплохие. Похоже, раньше тут была цивилизация. Пока всё не пошло под откос. Так чтоя теперь всё вижу – имеё в виду. – Сказала Юля, аккуратно поправляя очки.

– Зачем так пугать? Когда приближаешься, говори что-нибудь. Я тут где-то колокольчик видел…

– Ты ещё себя в зеркало не видел. Иди умойся.

Она тут же упорхнула обратно в соседнюю комнату.

Рэй встал и подошел к умывальнику. Зеркало было не самое хорошее, но себя он вполне узнавал. В этот момент к очагу подошла Катрина, а за ней в комнате появился Алекс. Рэй приветственно качнул головой в сторону хозяйки и поздоровался с Алексом. Катрина улыбнулась. На ней было другое, более нарядное платье с цветными узорами. Рэю даже показалось, что камень в обруче блестел сильнее, чем вчера.

– Как спалось, Шаакааа? – В руках у Алекса была куча хвороста и мелких веток. Ое свалил её в углу пещеры.

– Я не Шаакааа, я Рэй. Ту, что в очках, зовут Юля. А тот, кто спит и много ест – Макс.

– Как скажешь, кудрявый.

Макс проснулся минут через десять и, постанывая от боли, встал на ноги. В помещениях нигде не было часов. Рэю приходилось оценивать прошедшее время по наитию.

– Макс, у тебя еще осталась зарядка на телефоне? – Спросила Юля после того, как Макс привык к её новому образу. – Давайте сфоткаемся.

Макс убедился, что на телефоне осталась одна палоча от зарядки и нехотя передал его Юле. Толку от телефона всё равно никакого не было. Юля и Катрина по очереди сфотографировали всех остальных.

Когда они сели завтракать чем-то похожим на полужидкую кашу с хлебом, Макс спросил:

– А сколько здесь длятся сутки?

– Столько же, сколько и на Земле, – ответил Алекс.

– Мне снилось про мир, который погибает и раз в сколько-то там лет соединяется с нашим, – сказал Макс.

– И не тебе одному. – Юля снова подозрительно рассматривала содержимое тарелки. – И не совсем приснилось. Если коротко, нас заманили в ловушку, чтобы самим перебраться в наш мир. Якобы, мы по своей воле пришли. Я, например, ни в какой новый мир не собиралась. Так что это всё полная ерунда. Одно ясно: никаких родителей Рэя тут не было и нет.

Катрина внимательно посмотрела на Юлю.

– Араниметал и гани ла ванит. Митенаарраа…

– Не соизволите ли перевести, что она сказала? Я уже поняла, что не нравлюсь вашей жене, но все же хотелось бы знать точно, что она…