Девять

И я не нашел в душе своей твердого ответа на продиктованный слабостью вопрос.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.

7

7.7.

– Тссссс! – Магус выставил указательный палец вверх. – Только ни о чем меня не спрашивай и не пытайся понять: Босс сейчас будет здесь.

– Что значит – сейчас?

– Сию секунду.

– Магус! Кто дал тебе скарабея? – я невольно понизил голос.

– Мария!

– Магус! Ты жалкий лгунишка. Не ври мне!

– Клянусь землей и временем! Тссссс!

И правда: дверь отворилась, Веня вошел.

– Соскучились? – поинтересовался этот свободный человек, как ни в чем не бывало, словно продолжая телефонный разговор.

– Ты что, звонил из соседней комнаты?

– Нет, из ДН ПП.

– Это правда, правда, – подтвердил Магус.

– Как я оказался здесь в мгновение ока? Видишь ли, время и пространство – загадка для философов; для тех же, кто обживает пространство и время, кто живет в них, загадки никакой нет: либо ты ставишь их себе на службу (хотя принято думать, что Пространству и Времени, этим господам вселенной, можно только услужливо покоряться), либо сам становишься слугой. Пока мы живем, время и пространство работают на нас; когда мы умираем, они перестают для нас существовать. И в таком порядке вещей сокрыты наши кратковременные победы и торжества. Мы тоже можем показать язык вечности. Единственный способ у времени и пространства заставить нас покориться и служить себе – сделать нас бессмертными. Но в этом гиблом деле, по ходу, даже они бессильны.

– Знаешь, Веня, этот монолог ты украл у меня, хотя я его и не произносил никогда. Но он – мой.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Мой образ мыслей постепенно становится твоим…

– Не обольщайся. Я – это я, и ничего с этим не поделаешь. И ты мне нужен именно как ты. Я делаю ставку на тебя. Ты поможешь мне узнать, где располагается центр управления космическим оружием, которое уже создано давным-давно, и у кого кнопка – неизвестно. Кто-то уже давно контролирует мир, Плато! И не там, на небесах, а здесь, на Земле.

Я ничуть не удивился и произнес расслабленным голосом:

– Так называемая кнопка, то есть, центр управления космическим оружием, которое создано не так давно, как кажется, находится в Риме. Точнее, под Римом. Там сидит тот, кто контролирует мир, Веня!

– Откуда ты это знаешь?!

– Ты хочешь сказать, что это невозможно?

– Плато, не шути. Этим нечего шутить, – сказал он сердито.

– Ладно, – сказал я. – Постараюсь донести до тебя ход своих мыслей.

Я говорил уверенно, как несколько минутами ранее с Магусом. Я славно размялся, и теперь творил чудеса. Ворожил.

– Конечно, я насторожился, когда ты отправил меня в вояж с Магусом. И я, конечно, знал: что бы ты мне ни сказал и что бы ни говорил мне Магус – это будут отвлекающие маневры. Лапша на уши. Истинную цель путешествия ввиду ее невероятной секретности и важности я знать попросту не мог. Следовательно, необходимо было предположить самое невероятное. Самое невероятное – пустить козла в огород, то есть, хочу я сказать, доверить мне заниматься делами, жизненно важными для тебя. В каком-то смысле доверить мне твою жизнь.

Веня молчал.

– Что есть главное для тебя? Победа в схватке, которую ты ведешь с каким-то очень сильным противником. Это – цель, все остальное для тебя – средства. Судя по всему, тебя уже стало поджимать время. И ты решил достать туза из рукава. Джокера. Меня. Тебе не удалось обнаружить противника посредством разведки, анализа химического, физического, экстрасенсорного. И ты сделал ставку на неведомый тебе анализ философский. Казалось бы, что за бред! Какая философия, когда речь идет о войне!

И ты оказался прав. Загадка не в философии, но в мышлении, в законах мышления. В архетипах. В философии психологии, в философии бессознательного. Ты бы мог и сам догадаться. Ведь рыбак рыбака видит издалека. Но ты слишком «уважаешь», то есть, боишься, противника, ты утратил способность видеть его со стороны. Страх заставил тебя переоценить его. А я – и ты это прекрасно понимаешь – не боюсь ни тебя, ни его. Итак…