Девять ночей (СИ)

«Мудрость времён и отголоски древности да поведут и сохранят твердыню форта», — с шелестом ветра, перегоняющего острый горячий песок доносятся таинственные слова, и Пьер-Франсуа сам не до конца понимает, что движет им тогда, когда он даёт приказ.

Форт будет западнее Розетты и станет опорным пунктом на подступах к городу. Станет он местом легендарной находки, местом возвращения и возрождения.

Если, разумеется, боги будут благосклонны. И Тот усмехается довольно: это лишь первый шаг на долгом и непростом пути.

Впрочем… Они ждали гораздо дольше.

Сильными крыльями взмахивает невесть откуда взявшийся ибис, пролетая над головами солдат тогда, когда из песков и забвения им удаётся вытащить плиту из магматической горной породы. Издаёт он пронзительный клич, и чудится в этом кличе радость пробуждающейся надежды.

Начало положено, но Тоту предстоит ещё много работы прежде чем он, наконец-то, встречает того, кому суждено вдохнуть жизнь в их угасающие сознания.

Тенью скользит высокий худой мужчина с головой ибиса, присматривается к уставшему лицу смертного. Смертного из той страны, что не существовала во времена триумфа и подъёма Тота и остальных богов из сонма; смертного из той страны, что пришла как захватчик на плодоносные земли Та-Кемета.

Но сейчас в его руках мудрость, пусть взор его временно затуманен. Сейчас в его руках ключ к разгадке, пусть он пока не догадывается об этом. Смертный этот, как и Тот, воин слова и знания, а не орудия и грубой силы, и возможно потому божество с головой ибиса выбирает его как последнюю надежду остановить угасание.

Возможно, именно потому, оно верит в него, этого чужестранца, и дарует ему свою последнюю милость, открывая затуманенный взор и несокрушимой тенью замирая за его спиной.

Тот улыбается слабо одними чёрными глазами-бусинами. Смертный вздрагивает от осенившей его догадки и тянется за свитком с надписями, которые ему ещё предстоит прочесть.

«Имена недаром наделяют великой силой, ребёнок. Если хочешь найти ответ на свой вопрос, читай имена», — Жану-Франсуа чудится, что он слышит чуть насмешливый шёпот, подсказывающий ему, что следует делать. Всматривается, вчитывается в таинственные знаки… и действительно находит ответы в имени — сначала одном, а после в ещё одном.

Тот усмехается довольно, чувствуя, как медленно наполняется силой и энергией вновь — ощущение, забытое на много, очень много веков, но теперь… Да, теперь всё изменится вновь, и у них вновь появится шанс и возможность незаметно и тихо выполнять свою единственную работу, оберегая священный, плодородный край Та-Кемет.

Сегодня, четырнадцатого сентября тысяча восемьсот двадцать второго года новой эпохи они рождаются вновь и совершенно точно не собираются умирать.

========== Вопрос 14 ==========

Комментарий к Вопрос 14

«Насколько трудно быть писцом на великом суде богов? Трудно ли выносить окончательный приговор?»

От его действий зависит то, каким будет приговор. Он вписывает в свиток окончательное решение, и как только последнее слово оказывается выведено на грубом папирусе, судьба души становится предопределена.

Он — последняя инстанция. Он — вводящий приговор в действие. Он — палач и вершитель судеб.

От него зависит, попадёт ли душа на поля Иару, или же её ждёт растерзание в пасти Амт. До тех пор пока приговор не вписан в священный свиток, ничего не произойдёт. Но стоит Тоту навсегда увековечить его в словах, как дорога назад обрывается навсегда.

Трудно ли это? Трудно ли быть вершителем судеб?

Много соблазнов ходит рука об руку на этом пути. Всё, в конечном итоге, зависит от того, что именно он впишет в свиток. Именно от этого будет зависеть наказание или блаженство души.

Но Тот не смертный; Тот бог. Мудрейший и умнейший бог из всего сонма. Ему ли не ведать, как бороться с соблазнами и побеждать сомнения в собственной душе?

Он — супруг Маат, справедливейшей и прекраснейшей. Он — её слуга, добровольно склоняющий пред ней голову. Он — проводник её воли. И вынося окончательный приговор, он лишь выполняет свою работу. Не даёт он тяжущимся душам ни больше, ни меньше того, что они заслуживают.

Быть может, перед кем-то на его месте соблазны вершить судьбы по своей воле и возникли бы. Но Тот, мудрейший и умнейший, знает: справедливость слепа и безжалостна. И рано или поздно она восторжествует над поверженным беззаконием.

========== Вопрос 15 ==========

Комментарий к Вопрос 15

«Дети Геба и Нут смогли родиться благодаря тебе. Привязался ли ты к ним после этого?»

Вообще-то, деторождение не входило в сферу обязанностей Тота, но исходя из обстоятельств богу мудрости пришлось на время примерить на себя личину бога-покровителя рождения.

Это с самого начала была сомнительная авантюра. Но Тот, мудрейший и умнейший, знал и видел больше других. Возможно не было бы в нём столько сострадания к жестокой Нут, если бы не знал он, каких великих детей должно породить её чрево и чрева её дочерей.

Так что, технически, у него не было выбора.