Девять ночей (СИ)

Один всегда чётко знал и осознавал это. Знала и осознавала это Фригг. Именно потому ни он, ни она никогда не воспринимали измены Одина как измены. Лишь необходимость; лишь приумножение; лишь слава и сила. Выполнение долга и обязанности, а подчас — предначертанной судьбы — не больше и не меньше. Измены, лишь формально считающиеся изменами, тогда, когда сердце и помыслы Одина всё равно раз и навсегда принадлежат его единственной супруге.

Фригг, разумеется, знает это. И подобной верности её мужа ей вполне хватает.

========== Вопрос 25 ==========

Комментарий к Вопрос 25

«Представляем, что вы стали людьми. Вот сейчас, в данную минуту.. Что вы чувствуете, какие эмоции испытываете? Распишите»

Сны всегда были чрезмерно реалистичны. Хельблинди, старый, умудрённый воин, потерявший в битвах один глаз, видел их так, словно они происходили с ним наяву. Он просыпался, вздрагивая, и туманные образы ещё долго стояли перед глазами, взывая к нему из тёмных углов светлицы.

Боги говорили с Хельблинди во снах. Они посылали ему знамения, и старому шаману надлежало разгадать их.

Он смотрит на воду в своих руках и видит собственное отражение. Тени потусторонних миров крадутся сквозь полумрак, и он слышит раз за разом, как они шепчут его имя.

«Хельблинди»

Вода омывает лицо и руки. После он цепляет на пояс ножны с ритуальным кинжалом. Рядом — сумка со всем необходимым, и Хельблинди покидает свой дом, одинокий дом на отшибе — так живут колдуны, которых уважают, но опасаются, пусть даже сейд не ведом им.

Рассветный туман молочной дымкой застывает в воздухе. Играют, преломляясь, солнечные блики в медленно оседающих каплях. Ноги проваливаются в мягкую, влажную от росы землю и прелые листья, что с себя на зиму сбрасывают деревья.

Холодно, но не оттого вовсе мороз идёт по коже Хельблинди. Голоса раздаются в тумане, долетают до его ушей, и снова вздрагивает он.

«Хельблинди!»

Лесной алтарь сокрыт под ветвями могучего ясеня. Камень, на котором он сам вырезал магические заговоры рунами, а рядом с ним — небольшой деревянный идол да череп, где запёкшейся кровью вычерчен знак: Дар и Защита, в центре которых — Человек.

«Надобно в дружбе

Верным быть другу,

Одарять за подарки»

Хельблинди вглядывается в сложное сплетение рун. Они — защита и проводники, посредники, направляющие его и к нему. Он прикрывает глаза и вытаскивает из ножен кинжал.

Ему не надо идти в бой, а потому он не жертвует кровь. Но жертвует оружие как знак, что покоряется воле Всеотца и отдаёт себя в его власть.

Один — величайший из странников и колдунов. Лишь он один может даровать ему знание и своё заступничество. Вызывает к нему Хельблинди и надеется, что будет прародитель всех асов благосклонен к нему.

На древесину, поросшую мягким мхом, ещё влажным, хоть солнце уже и встало, он ставит чашу из чёрной керамики. Земля там и кровь, волчьи ягоды и грибы, которые Хельблинди приносит с собой. Магическое варево — проводник между пограничьем, стирающее рамки и ограничения сковывающей плоти. Оно позволяет духу шагнуть за грань и увидеть то, что непосвящённым видеть не дано.

Хельблинди лишь предстоит сварить его на закате дня. А до тех пор он освобождает свой разум от страхов и сомнений, ищет баланс и гармонию и готовится к переходу и встрече, к которой его так настойчиво подводят боги.

Сумерки обволакивают лес и из глубин его слышится вой. Неусыпные спутники Одина бродят в поисках добычи, и Хельблинди разводит огонь, дабы отогнать их или наоборот приманить. Варит похлёбку, священное варево, и прежде чем выпивает сам, разделяет его с Одином.

«Пива не пить без тебя

Мною было обещано»

Горячая жидкость обжигает язык и нёбо. Заволакивает пьянящим дурманом наркотического забытия, в которое Хельблинди погружается тут же. Руки его слабеют, отпуская чашу, что падает на мягкий мох, проливая остатки, а тело ведёт, разделяя его с мечущимся духом.

Теперь они приходят к нему наяву. Он слышит её смех и грохот копий её спутников. Зловещий гром барабана и топот бесконечного множества ног.

«Хельблинди!!»

Их зловещая потусторонняя поступь гасит огонь, и мрак ночи слабо рассеивает лишь месяц. Руны горят на камне, отделяясь от него, и Защитой вооружается Тюр, самый доблестный из числа асов.

«В боях невредимы,

Из битв невредимы

Прибудут с победой»

Женский смех зловещим эхом отбивается от чёрных стволов деревьев. Вёльва с обнажённой грудью и в оленьем черепе, скрывающем её лицо, подходит ближе, зазывает к себе, ласкает слух сладкими речами.

«Иди ко мне, Хельблинди. Я щедро одарю тебя. Уппсальский храм станет твоим домом и ты будешь первым там среди равных»

Он отступает, запутываясь в ногах, падает. Вёльва смеётся, а над ним возвышаются воины — Мёртвый Человек и Град горят на их лбах, а под чёрными бездонными глазами кровоточит Великан. Они тянут костяные руки к Хельблинди и бьют копьями о щиты, выбивая страшную, мрачную песнь.