Девять ночей (СИ)

Худой серый призрак, увеченный смертью. Прекрасное как и при жизни лицо, но серые белки глаз, чей взгляд пробирает буквально до костей.

— Расскажи мне о том, что происходит в её мрачном чертоге, — не смущаясь ни вида, ни силы мёртвой вёльвы, спросил у неё Один.

Та рассмеялась шелестящим смехом, и потревоженные вторженцем призраки вторили ей в её смехе.

— Ты призвал меня лишь для того, чтобы посплетничать со мной о новостях Хель? — пустые глаза сверкают предостережением, но Один не дрогнул в своей решимости. — Владычица готовится к приходу Бальдра, живущий. Мёртвые варят ему мёд и украшают мрачный чертог, готовясь принять дорогого гостя.

— Знаешь ли ты, кто убьёт его? — времени у его прекрасного сына, на самом деле, было не так уж и много.

— Знаю, — бескровные губы призрака растянулись в жуткой улыбке. — Слепой Хёд, близнец, что всегда в тени своего сияющего брата.

— Он сделает это из зависти? — озадаченный ответом, Один задал следующий вопрос.

— Нет, но свершится страшное преступление по незнанию, и Хёд быстро проследует к Хель за братом. К его приходу Владычица тоже готовится с особым рвением, — вёльва слегка склонила голову набок, впившись в Одина потусторонним взглядом.

— За Бальдра кто-то отомстит? — не медля, спросил дальше Всеотец, ожидая ответ.

— Один овладеет силой женщиной из моего рода. Имя ей Ринд, и родит она сына-мстителя, что на следующий же день после своего рождения отомстит за брата, которого никогда не знал, — отозвалась великанша, и не успел её голос затихнуть, как прозвучал новый вопрос:

— Что Один скажет Бальдру, когда тот будет лежать на смертном костре?

В мёртвом тёмном лесу повисла звенящая тишина. Замерли безжалостные ветра, затихли беспокойные духи. Замерла в изумлении призванная вёльва. Замерла в изумлении и страшном осознании.

— Ты, живущий! — громом прокатился её голос, полный страха и негодования. — Ты тот, кто принёс себя в жертву!

— А ты, мёртвая провидица, — Один расправил плечи, отчего его фигура словно стала больше и сулила опасность не только живым, но и мёртвым. — Ты Ангрбода — любовница Локи и мать владычицы Хель.

— Ты, Один, тот, кто знает, что будет сказано Бальдру, когда он будет лежать на смертном костре, — прожигая Одина взглядом невидящих мёртвых глаз, прошелестела Ангрбода. — Уходи, Один. Беги, Один. И больше никто не увидится со мной до тех пор, пока мой муж не освободится из оков и не придёт ко мне перед Гибелью Богов.

На этих словах великанша замолчала. Сломала сковывающие её руны и вернулась туда, откуда была призвана. У одинокой могилы на границе Ётунхейма и Хельхейма снова воцарилась мёртвая тишина. Безжизненный чёрный лес замер, оставляя Одина в одиночестве с самим собой и своими мыслями.

========== Вопрос 22 ==========

Комментарий к Вопрос 22

Текст на ивент по Гарри Поттер АУ

Один был алчен. Но не до материальных благ — он был алчен до знаний и могущества. Желал он мощи, желал он ведать обо всём на свете, желал он владеть всеми доступными заклинаниями во всех сферах магии. Всю свою жизнь он провёл в поисках и постижении знаний. Собирал их по крупицам и хранил бережно, лелея словно родных детей.

Но человеческая жизнь коротка. Ничтожно, непростительно коротка. И что бы Один ни делал, как бы ни пытался продлить свою жизнь, чувствовал он, как постепенно утекает его время, словно зыбкий песок сквозь пальцы.

Один не хотел умирать. Он не хотел уходить, не постигнув все тайны мироздания. Но человеческая жизнь, пусть даже принадлежит она могущественному магу, коротка.

И ни философский камень, выдумка алхимиков, ни зелья вечной молодости не могут замедлить необратимый безжалостный процесс. Разве что…

Тёмные искусства похожи на зыбучие пески: раз попав в них, очень сложно вырваться из их плена. Один, жадный до знаний и могущества, кажется, как никто другой приблизился к их пониманию. Чёрная магия прорастает в его душе, произрастает из самых глубин сердца, оплетая своими ядовитыми корнями его разум. Тёмные искусства, коварные и опасные, даруют знания и силу, дурманят и кружат голову — тот, кто поддаётся им, падает на самое дно, и бездна пожирает его.

Один едва ли может считаться счастливцем, избежавшим подобной участи.

Старый древний ритуал почти забыт и утерян. Одину требуются долгие годы на его расшифровку и восстановление. На его реализацию и улучшение. Он не хочет умирать, и ради того чтобы продлить свой век, он готов пойти на любые жертвы.

Хоркрукс — слово горчит проклятием. Отзывается шипящими змеями и зловещим смехом потусторонних сил. Играть с чёрной магией и смертью опасно, и малейший промах может обернуться для глупца муками, страшнее адских.

Один в слепом бесстрашии игнорирует всё это. Он проливает кровь без страха и угрызений совести. Он проливает кровь ради своего эгоизма, а потому он не чувствует, как бьётся, раскалываясь, словно глиняная тарелка, его душа. Кусочек за кусочком — он проливает кровь и отправляет к праотцам свои жертвы, принесённые в дар ему же.

Больше, ему нужно больше для того, чтобы жить вечно, и он уже давно теряет счёт своим преступлениям.