Девять рассказов

Когда зазвонил телефон, седовласый мужчина спросил девушку, не без некоторой заботы, не предпочла бы она почему-либо, чтобы он не отвечал. Девушка услышала его словно издалека и повернула к нему лицо: один глаз – тот, что на свету – зажмурен, а открытый очень большой, хоть и лукавый, и такой голубой, что казался почти фиолетовым. Седовласый мужчина попросил ее не тянуть, и она приподнялась на правом предплечье достаточно поспешно, чтобы не показаться пренебрежительной. Она смахнула волосы со лба левой рукой и сказала:

– Боже. Я не знаю. То есть, ты сам как думаешь?

Седовласый мужчина сказал, что ему один черт, что так, что эдак, и его ладонь скользнула под руку девушки, которой она опиралась, над локтем, забираясь пальцами выше, зарываясь в теплую расщелину между ее предплечьем и грудной клеткой. Правой рукой он потянулся к телефону. Чтобы видеть телефон, ему пришлось немного приподняться, отчего он задел затылком угол абажура. Свет вдруг особенно выгодно, пусть и довольно резко, обрисовал его седые, почти белые волосы. Несмотря на взъерошенность, было заметно, что их недавно подстригли или, скорее, подровняли. Линия шеи и виски были подстрижены по-обычному коротко, но бока и верх были оставлены значительно длиннее и выглядели, надо сказать, довольно «импозантно».

– Алло? – сказал он раскатисто в трубку. Девушка все так же опиралась на руку и смотрела на него. В ее глазах, уже открытых, но не встревоженных, не вдумчивых, отражался по большей части лишь собственный размер и цвет.

В трубке прозвучал мужской голос – убитый, но натужно, как-то грубовато, почти непристойно оживленный:

– Ли? Я вас [Для редактора: это жирный намек на старика Чаплина, на которого юная Уна променяла Сэлинджера, так что лучше писать «вы», учитывая разницу в возрасте] разбудил?

Седовласый мужчина бросил взгляд налево, на девушку.

– Кто это? – спросил он. – Артур?

– Ага… Разбудил вас?

– Нет-нет. Я в постели, читаю. Что-нибудь случилось?

– Я точно вас не разбудил? Богом клянетесь?

– Нет-нет… совершенно, – сказал седовласый мужчина. – На самом деле, мне хватает в среднем четырех паршивых часов…

– Я почему звоню, Ли: вы случайно не заметили, когда Джоанна ушла? Не заметили случайно, не с Элленбогенами она ушла, а?

Седовласый мужчина снова глянул налево, но на этот раз повыше, не на девушку, которая теперь смотрела на него пронзительным взглядом молодого ирландского полисмена.

– Нет, Артур, не заметил, – сказал он, устремив взгляд в дальний, тусклый угол комнаты, где стена сходилась с потолком. – Разве она не с вами ушла?

– Нет. Господи, нет. Значит, вы совсем не видели, как она ушла?

– Ну, нет, Артур, вообще-то, не видел, – сказал седовласый мужчина. – Вообще-то, я, между прочим, весь клятый вечер ничего не видел. Я только переступил порог, как вляпался в эту долгую – господи, помилуй – беседу с этим французским катяхом… венским катяхом – как там его, черта. Все до последнего из этих клятых иностранцев так и норовят урвать бесплатную юридическую консультацию. А в чем дело? Что случилось? Джоанна пропала?

– О, господи. Кто ж ее знает? Я не знаю. Вы же знаете ее, когда она накачается и рвется уходить. Я не знаю. Она могла просто…

– Звонили Элленбогенам? – спросил седовласый мужчина.

– Ага. Они еще не дома. Я не знаю. Господи, я даже не уверен, что она с ними ушла. Я одно знаю. Я одно, черт возьми, знаю. Хватит с меня биться, как рыба об лед. Я серьезно. На этот раз серьезно. С меня хватит. Пять лет. Господи.

– Ну, хорошо, постарайтесь теперь немного расслабиться, Артур, – сказал седовласый мужчина. – Между прочим, насколько я знаю Элленбогенов, они наверно все набились в кэб и поехали в Виллидж на пару часов. Они все втроем, наверно, завалятся…

– У меня такое ощущение, что она охмуряла какого-то козла на кухне. Просто ощущение такое. Она всегда начинает обжиматься с каким-нибудь козлом на кухне, когда накачается. С меня хватит. Богом клянусь, на этот раз я серьезно. Пять чертовых…

– Где вы сейчас, Артур? – спросил седовласый мужчина. – Дома?

– Ага. Дома. Дом, милый дом. Господи.

– Ну, просто постарайтесь отнестись к этому слегка… Вы что там – пьяны или что?

– Я не знаю. Откуда мне, к чертям, знать?

– Ну, хорошо, теперь послушайте. Успокойтесь. Просто успокойтесь, – сказал седовласый мужчина. – Вы же знаете Элленбогенов, бога в душу. Что наверно случилось, так это наверно они опоздали на последний поезд. Они все трое наверно завалятся к вам с минуты на минуту, все такие остроумные, из ночного клуба…

– Они на машине.

– Откуда вы знаете?

– От их сиделки. Мы с ней вели чертовски искрометные разговоры. Мы ужасно сблизились. Прямо как две чертовых горошины в одном стручке.

– Хорошо. Хорошо. Ну и что? Может, сядете уже и успокоетесь? – сказал седовласый мужчина. – Они все трое наверно нагрянут к вам с минуты на минуту. Помяните мое слово. Вы же знаете Леону. Я не знаю, что это за чертовщина – их всех охватывает это богомерзкое коннектикутское веселье, когда они приезжают в Нью-Йорк. Вы же знаете.

– Ага. Знаю. Знаю. Только, вот, не знаю.